Признание материалов экстремистскими. Юридическая природа дел о признании информационных материалов экстремистскими с точки зрения гражданского процесса Признание информационных материалов экстремистскими

) Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Это означает, что государство обязано обеспечить полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной. Данная обязанность вытекает из общепризнанных принципов и норм международного права, закреплённых, в частности, в статьях 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, а также в статье 2 (пункт 2 и подпункт "а" пункта 3) Международного пакта о гражданских и политических правах.

Согласно статье 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, каждый имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Таким образом, право на судебную защиту предполагает наличие гарантий, которые позволяли бы реализовать его в полном объёме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости. Одной из таких гарантий, в том числе применительно к гражданскому судопроизводству, является закреплённое в статье 123 () Конституции Российской Федерации положение об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Принципы состязательности и равноправия сторон должны распространяться на все стадии гражданского судопроизводства, рассматривающие спорные правоотношения между лицами. Вопреки этому, сегодня дела о признании материалов экстремистскими, как правило, рассматриваются судами по правилам процедуры особого производства.

Согласно действующему особое производство представляет собой самостоятельный вид гражданского судопроизводства, отличающийся от искового отсутствием спора о праве, когда нет материально-правового требования одного лица к другому, и как следствие этого, отсутствуют спорящие стороны с противоположными юридическими интересами.

Целью особого производства является установление правового положения гражданина, имущества ( ГПК Российской Федерации), фактов, имеющих юридическое значение ( ГПК Российской Федерации), но не разрешение гражданско-правового спора. Особое производство характеризуется как неисковое, одностороннее производство, так как отсутствует спор о праве и заинтересованное лицо ни к кому никаких требований не предъявляет, т.е. отсутствуют материально-правовые притязания, выдвигаемые со стороны одного из лиц, участвующих в производстве по делу, по отношению к другому.

При этом в делах особого производства возможен спор о факте, который требует судебного подтверждения, поскольку не всегда устанавливаемый судом факт является очевидным и в отношении его существования имеются противоречивые доказательства, противоположные суждения. Во всех подобных случаях суд должен убедиться в существовании или отсутствии фактов путём проверки и сопоставления имеющихся доказательств, выявления противоречий в суждениях заинтересованных лиц.

Таким образом, спор о факте в особом производстве возможен, а наличие или отсутствие факта должно быть судом установлено, если спор о факте не перешёл в спор о праве или о правоотношениях между их субъектами. В силу этого имеет место процессуальная конструкция, предполагающая наличие в суде лишь одного процессуально активного субъекта - стороны по делу и, соответственно, отсутствие необходимости обеспечения состязательности и равноправия в подобном судопроизводстве.

Фактически в рамках особого производства имеет место перераспределение компетенции между судом и уполномоченным государственным органом исполнительной власти: когда для последнего, по различным причинам не связанным с наличием чьих-то притязаний, становится невозможным или затруднительным установление обстоятельств.

В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 25.07.2002 N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" (далее - Закон от 25.07.2002 N 114-ФЗ) экстремистскими материалами признаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы (). В то же время, согласно той же статьи, экстремистской деятельностью (экстремизмом) является насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность; возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединённые с насилием либо угрозой его применения; воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединённое с насилием либо угрозой его применения; совершение преступлений по мотивам, указанным в УК Российской Федерации; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций; публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения; публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением; организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению; финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путём предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.

Следовательно, суд, рассматривающий дело на предмет признания материалов экстремистскими, должен установить наличие в них призывов к осуществлению перечисленных в Закона от 25.07.2002 N 114-ФЗ видов деятельности либо обоснования или оправдания необходимости их осуществления. Для чего суду предстоит установить: с помощью экспертов (специалистов) - значение используемых автором рассматриваемых материалов, речевых оборотов и смысловых конструкций и их возможное восприятие со стороны аудитории (вопросы факта); самостоятельно - содержатся ли в тексте призывы к экстремисткой деятельности, направлены ли рассматриваемые материалы на возбуждение ненависти или вражды, разграничив при этом пределы допустимой реализации права на свободу мысли и слова и конституционно допустимых запретов (вопросы права).

Причём субъектом, на которого распространяются данные запреты в реализации права на свободу мысли и слова, в том числе печатного, при признании материалов экстремистскими, является в первую очередь их автор или иное лицо, обладающее авторскими и смежными с ними правами (далее - правообладатель), поскольку любой такой материал является результатом интеллектуальной (творческой) деятельности человека, на которые распространяется соответствующий комплекс прав, включающих в себя имущественные и личные неимущественные права. А автор или иной правообладатель исключительных прав при обнародовании таких материалов обоснованно рассчитывает и надеется на их доступность для широкого круга лиц, реализуя своё право на выражения мнения путем обнародования своего произведения. Признанием материалов экстремистскими исключается такая возможность, ограничивая тем самым, помимо права лица - владельца изъятых материалов и права правообладателя на дальнейшее распоряжение этим материалом по своему усмотрению. В конечном счёте, фактически вводится прямой запрет на реализацию права на воспроизведение, распространение результатов своей творческой деятельности в обществе, на получение доходов в виде гонорара и иных выплат; не распространяются и гарантии охраны законом результатов такой деятельности, закреплённых в Конституции Российской Федерации.

Таким образом, при рассмотрении дел о признании материалов экстремистскими во всех случаях имеет место спор о праве, в связи с чем они подлежат рассмотрению в исковом производстве, с признанием правообладателя в качестве стороны по делу и наделением их соответствующими, равными с прокурором, правами и процессуальными гарантиями.

Применение иного подхода, имеющего место сегодня, позволяет освободить прокурора-заявителя и суд от обязанности привлечения в процесс ответчиков в лице правообладателей этих материалов, ограничив тем самым их участие в судебном разбирательстве.

При рассмотрении подобных дел в особом производстве в силу процессуальной специфики заявитель (прокурор) освобождается от обязанности указывать ответчика (правообладателя), а суд, в свою очередь, от обязанности уведомить их о дне и времени рассмотрения. В результате правообладатель остаётся исключённым из процесса судебного разбирательства, несмотря на явное наличие у правообладателя разнонаправленного интереса в форме наступающих в результате удовлетворения заявления прокурора правоограничений (запрет на их издание, хранение, распространение, а также значительные репутационные издержки), подлежащих в силу Конституции Российской Федерации защите и отстаиванию посредством универсального принципа состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве.

В своё время, рассматривая отдельные положения обсуждаемого нами от 25.07.2002 N 114-ФЗ, Конституционный суд Российской Федерации в Определении от 03.07.2013 N 1053-О указал, что принятие решения о признании информационных материалов экстремистскими и одновременно об их конфискации в судебном порядке, безусловно, предполагает возможность участия в соответствующем судебном разбирательстве собственника таких материалов; иначе необеспечивались бы конституционные гарантии судебной защиты частной собственности, распространяющейся как на сферу гражданско-правовых отношений, так и на отношения государства и личности в публично-правовой сфере. Между тем, в отличие от правообладателя интерес собственника изъятых материалов ограничивается, как правило, их товарной ценностью и распространяется непосредственно на количество принадлежащих ему экземпляров. В то время как интересы правообладателя материалов гораздо шире и распространяются на их содержательную (смысловую) часть, являясь при этом основным предметом спора в таких делах. Они затрагиваются во всех случаях, даже если судом не рассматривается вопрос о конфискации изъятых материалов.

В результате, допуская возможность рассмотрения дел о признании материалов экстремистскими в особом производстве, суд освобождается от необходимости привлечения лиц, чьи права напрямую затрагиваются, в качестве равной стороны по делу, тем самым не позволяет с достаточной полнотой установить обстоятельства дела и вынести законное решение, основанное на важнейших принципах состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве. При этом, вопреки положениям ГПК Российской Федерации, в основу вынесенного решения закладывается, как правило, лишь экспертное заключение, инициированное и представленное в суд самим прокурором, обратившимся с заявлением в порядке Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности". Ведь заключение эксперта, не имея для судьи заранее установленной силы, подлежит оценке в совокупности с другими доказательствами, в том числе объяснениями самого автора или иного лица, обладающего авторскими и смежными с ними правами, на основе внутреннего убеждения судьи в том, что отсутствуют основания для сомнений в достоверности, подлинности, профессиональном уровне и полноте заключения экспертов о содержании материалов и т.д.

ПРИЗНАНИЕ ИНФОРМАЦИОННЫХ МАТЕРИАЛОВ ЭКСТРЕМИСТСКИМИ

Т.В. КУШНАРЕВ

При осуществлении надзора за исполнением законодательства о противодействии экстремистской деятельности прокуратура Хабаровского края выявила недостатки, связанные с неполнотой правового регулирования процессуальных вопросов по делам о признании информационных материалов экстремистскими.

В ст. 13 ФЗ от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" (далее - ФЗ N 114) закреплено, что информационные материалы признаются экстремистскими федеральным судом по месту их обнаружения, распространения или нахождения организации, осуществившей производство таких материалов, на основании представления прокурора или при производстве по соответствующему делу об административном правонарушении, гражданскому или уголовному делу. Одновременно с решением о признании информационных материалов экстремистскими суд принимает решение об их конфискации.
Таким образом, признание судом материалов экстремистскими в соответствии с указанной статьей ФЗ N 114 возможно двумя основными способами:
- на основании представления прокурора;
- при производстве по соответствующему делу об административном правонарушении, гражданскому или уголовному делу.
Между тем ГПК, УПК, равно как и КоАП, никакой процедуры для рассмотрения этой категории дел специально не предусматривают.
При этом, как представляется, специфичность вопросов, подлежащих выяснению судом при признании материалов экстремистскими, требует отдельной процессуальной регламентации. Особенно необходима подробная регламентация процедуры обращения прокурора в суд с самостоятельными требованиями о признании материалов экстремистскими, изложенными в представлении.
Так, ГПК, как и УПК, под представлением прокурора понимают акт обращения прокурора в вышестоящие судебные инстанции.
КоАП вообще не предусматривает какой-либо формы обращения прокурора, которую возможно считать аналогом представления в соответствии со ст. 13 ФЗ N 114.
Таким образом, законодатель обращение прокурора с представлением о признании материалов экстремистскими не отнес к какой-либо отрасли процессуального законодательства. Представляется, что правовое содержание такого обращения прокурора (представления) можно отнести к особому типу искового заявления, к которому не будут относиться требования ст. ст. 131, 132 ГПК относительно формы, содержания искового заявления, а также документов, прилагаемых к нему.
Следует также отметить, что по своей правовой сути рассмотрение представления прокурора в порядке ст. 13 ФЗ N 114 весьма схоже с производством по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, предусмотренным ст. 264 ГПК, - в порядке особого производства. В частности, аналогичной правовой позиции придерживается Генеральная прокуратура РФ в информационном письме от 19 марта 2009 г. "О результатах обобщения практики и о мерах по дальнейшему совершенствованию работы по применению прокурорами полномочий, предусмотренных ст. 13 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности".
Действительно, в представлении прокурора о признании экстремистскими каких-либо информационных материалов не ставится вопрос о привлечении какого-либо лица к административной или уголовной ответственности. Фактически прокурор в представлении выражает просьбу к суду об установлении правового состояния информационных материалов, которое, между тем, в дальнейшем может иметь юридическое значение, в том числе не только для привлечения лиц к ответственности за распространение, производство или хранение таких информационных материалов, но и для их изъятия, дальнейшего предотвращения их распространения иными лицами, что, как представляется, допускается в гражданском судопроизводстве по правилам особого производства.
Одновременно именно отсутствие спора о праве - обязательное условие для применения процессуальных правил особого производства. Оно является тем критерием, который позволяет отграничить возможность рассмотрения дела в порядке особого производства от тех случаев, когда дело должно быть рассмотрено в рамках искового производства или производства по делам из публичных правоотношений. В качестве второго критерия, отличающего возможность применения процедуры особого производства от рассмотрения в иных видах производств, существующих в рамках гражданского судопроизводства, вероятно, можно назвать односторонний характер разбирательства, не порождающий изменение прав и свобод других лиц.
В случае же подачи заявления о признании материалов экстремистскими предполагается, что есть далеко не одно лицо, заинтересованное продолжать распространять информацию. Причем теоретически этот интерес может быть направлен на реализацию конституционных свобод совести и свобод распространения информации, которые защищаются в качестве основных неотчуждаемых прав и свобод человека.
При этом также представляется, что, поскольку неотчуждаемые права и свободы человека защищаются гражданским законодательством (п. 2 ст. 2 ГК), ограничение прав и свобод путем признания материалов экстремистскими, безусловно, является спором о праве.
Следует также отметить, что отнесение обращения прокурора с представлением о признании материалов экстремистскими к заявлению, подаваемому как в порядке гражданского искового судопроизводства, так и в порядке особого производства, в свою очередь, затрудняет определение круга лиц, участвующих в деле.
В соответствии со ст. 34 ГПК лицами, участвующими в деле, являются стороны, третьи лица, прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным ст. ст. 4, 46 и 47 ГПК, заявители и другие заинтересованные лица по делам особого производства и по делам, возникающим из публичных правоотношений.
Анализ ФЗ N 114 позволяет сделать вывод, что в числе лиц, участвующих в деле, должна быть организация-производитель оспариваемых материалов, могут быть издатели и владельцы авторских прав, а также собственник материалов. Исходя из принципа равенства перед законом и судом, физическое лицо - автор оспариваемых материалов - также должно быть привлечено к рассмотрению дела.
Между тем привлечение такого широкого круга лиц, заинтересованных в разрешении спора об отнесении материалов к экстремистским, затрудняет судебный процесс. Следуя этой логике, по любому делу о признании материалов экстремистскими теоретически к заинтересованным лицам можно отнести всех физических лиц, разделяющих убеждения, отраженные в материале, или, напротив, не разделяющих эти убеждения. То есть налицо юридическая конструкция, признаваемая гражданским процессуальным законодательством в качестве неопределенного круга лиц. Однако в силу ст. 45 ГПК именно в интересах неопределенного круга лиц и возможно обращение прокурора.
В связи с этим возникает два обоснованных вопроса: каким образом можно ограничить круг заинтересованных лиц, привлекаемых в обязательном порядке по делам указанной категории? Применяются ли при рассмотрении указанной категории дел положения ст. 45 ГПК, регламентирующей пределы участия прокурора в гражданском процессе, а также возможно ли считать правомерным участие прокурора в таком процессе в интересах неопределенного круга лиц или Российской Федерации?
Кроме того, считаем, что дальнейшего изучения требует представляющееся внутренне противоречивым положение ст. 13 ФЗ N 114, в соответствии с которым решение о включении информационных материалов в федеральный список экстремистских материалов может быть обжаловано в суд в установленном законодательством РФ порядке. Между тем из смысла ст. 13 ФЗ N 114 не следует, что суд принимает решение о включении информационных материалов в федеральный список экстремистских материалов. Указанное позволяет сделать вывод, что закрепление в законе возможности обжалования решения относится и к судебным решениям о признании информационных материалов экстремистскими. Но в то же время, возможно, законодатель действительно предусматривал необходимость вынесения отдельного решения не только о признании материалов экстремистскими, но и решения о включении информационных материалов в федеральный список экстремистских материалов, которое и подлежит обжалованию. В свою очередь, закон не содержит положений о возможности обжалования решения о признании информационных материалов экстремистскими.
Представляется, что устранение федеральным законодателем выявленных пробелов права поспособствует в дальнейшем принятию обоснованных и законных решений о признании материалов экстремистскими с целью более эффективного противодействия экстремистской деятельности.

Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Прокурорский надзор, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.

О признании информационного материала экстремистским

По делу № 2-3703/11

Принято Центральным районным судом г. Новокузнецка (Кемеровская область)

Центральный районный суд города Новокузнецка Кемеровской области в составе:
председательствующего Евдокимовой М.А.
при секретаре Василенко Н.В.
с участие прокурора Скорых Е.М.
рассмотрев в открытом судебном заседании 26 мая 2011 года в городе Новокузнецке заявление прокурора города Новокузнецка о признании материалов экстремистскими,
Установил:
Прокурор города Новокузнецка обратился в суд с заявлением о признании материалов экстремистскими, мотивируя свои требования тем, что Прокуратурой города Новокузнецка в ходе проверки информации Центра по противодействию экстремизму ГУВД по Кемеровской области о распространении членами Коммунистической партии РФ листовок с заголовком «Предательство как способ жизни», имеющих экстремистские признаки, установлено следующее.
Во время проведения Дата обезличенаг. первичным партийным отделением... на территории, прилегающей к рынку «...», его участниками распространялась листовка «...». В ходе проведения пикета дознавателем ОМ Номер обезличен ОД МОБ УВД по... данная листовка была изъята, вынесено Постановление о назначении лингвистического исследования с целью установления наличия в ней призывов экстремистского характера.
Согласно заключению от Дата обезличена исследователя, ФИО4 «в тексте листовки содержится оскорбительная лексика, использование которой усиливает отрицательную оценку правящей элиты и способствует формированию у читателя негативной установки в отношении этой группы РФ. Наличие в информации отрицательной эмоциональной оценки и формирование негативной установки в отношении определенной социальной группы являются признаками возбуждающей информации».
Листовка «...» была распространена на территории... ... (на территории возле рынка «...», расположенного на...).
Определение правового состояния информационных материалов, изложенных в указанных газетах, в дальнейшем будет иметь юридическое значение, в том числе не только для привлечения лиц к ответственности за распространение, производство или хранение таких информационных материалов, но и для их изъятия, дальнейшего предотвращения их распространения иными лицами.
Просит признать листовку «...» экстремистским материалом; направить Решение суда в Министерство юстиции Российской Федерации для включения листовки «...» в федеральный список экстремистских материалов.
Прокурор в судебном заседании на заявлении настаивал, просил признать экстремистским материалом листовку «...».
Суд, выслушав прокурора, исследовав письменные материалы дела, полагает, что иск подлежит удовлетворению.
В судебном заседании установлено, что листовка «...», распространялась в публичном месте... – на территории... ... (на территории возле рынка «...», расположенного на...).
Кроме того, Дата обезличена листовка «...» размещена в Интернете на сайте Новокузнецкого отделения...
В соответствии с заключением исследователя от Дата обезличена года в тексте листовке «...» содержится оскорбительная лексика, использование которой усиливает отрицательную оценку правящей элиты и способствует формированию у читателя негативной установки в отношении этой группы РФ. Наличие в информации отрицательной эмоциональной оценки и формирование негативной установки в отношении определенной социальной группы являются признаками возбуждающей информации».
В соответствии со ст. 1 ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» экстремистская деятельность (экстремизм) публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность.
В соответствии со ст. 13 ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» на территории Российской Федерации запрещаются распространение экстремистских материалов, а также их производство или хранение в целях распространения. В случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, производство, хранение или распространение экстремистских материалов является правонарушением и влечет за собой ответственность.
Информационные материалы признаются экстремистскими федеральным судом по месту их обнаружения, распространения или нахождения организации, осуществившей производство таких материалов, на основании представления прокурора или при производстве по соответствующему делу об административном правонарушении, гражданскому или уголовному делу.
Одновременно с Решением о признании информационных материалов экстремистскими судом принимается Решение об их конфискации.
Копия вступившего в законную силу судебного решения о признании информационных материалов экстремистскими направляется в федеральный орган государственной регистрации.
При таких обстоятельствах суд полагает, что требования прокурора обоснованны и подлежат удовлетворению.
Бесспорно установлено, что листовка «...» содержит оскорбительную лексику, использование которой усиливает отрицательную оценку правящей элиты и способствует формированию у читателя негативной установки в отношении этой группы РФ. Наличие в информации отрицательной эмоциональной оценки и формирование негативной установки в отношении определенной социальной группы являются признаками возбуждающей информации; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной или религиозной принадлежности является экстремистским материалом.
Следует признать экстремистским материалом листовку «...».
Руководствуясь статьями 194-198 ГПК РФ, суд

Виктор Михайлов, кандидат юридических наук, государственный советник РФ 1-го класса.

Никто не спорит с прокурором, когда он
считает материалы экстремистскими.

За последние годы в Российской Федерации сложилась устойчивая, но в то же время весьма сомнительная, на наш взгляд, судебная практика по делам о признании материалов экстремистскими. В настоящей статье будет предпринята попытка доказать это утверждение.

В соответствии со статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Это означает, что государство обязано обеспечить полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной. Данная обязанность вытекает из общепризнанных принципов и норм международного права, закрепленных, в частности, в статьях 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, а также в статье 2 (пункт 2 и подпункт «а» пункта 3) Международного пакта о гражданских и политических правах.

Согласно статье 14 Международного пакта о гражданских и политических правах каждый имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Таким образом, право на судебную защиту предполагает наличие гарантий, которые позволяли бы реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости. Одной из таких гарантий, в том числе применительно к гражданскому судопроизводству, является закрепленное в статье 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации положение об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон. Принципы состязательности и равноправия сторон должны распространяться на все стадии гражданского судопроизводства, рассматривающие спорные правоотношения между лицами. Вопреки этому, сегодня дела о признании материалов экстремистскими, как правило, рассматриваются судами по правилам процедуры особого производства.

Согласно действующему гражданскому процессуальному законодательству особое производство представляет собой самостоятельный вид гражданского судопроизводства, отличающийся от искового отсутствием спора о праве, когда нет материально-правового требования одного лица к другому, и, как следствие этого, отсутствуют спорящие стороны с противоположными юридическими интересами.

Целью особого производства является установление правового положения гражданина, имущества (пункты 2 — 6 части 1 статьи 262 ГПК Российской Федерации), фактов, имеющих юридическое значение (пункт 1 части 1 статьи 262 ГПК Российской Федерации), но не разрешение гражданско-правового спора. Особое производство характеризуется как неисковое, одностороннее производство, так как отсутствует спор о праве и заинтересованное лицо ни к кому никаких требований не предъявляет, т.е. отсутствуют материально-правовые притязания, выдвигаемые со стороны одного из лиц, участвующих в производстве по делу, по отношению к другому.

При этом в делах особого производства возможен спор о факте, который требует судебного подтверждения, поскольку не всегда устанавливаемый судом факт является очевидным и в отношении его существования имеются противоречивые доказательства, противоположные суждения. Во всех подобных случаях суд должен убедиться в существовании или отсутствии фактов путем проверки и сопоставления имеющихся доказательств, выявления противоречий в суждениях заинтересованных лиц.

Таким образом, спор о факте в особом производстве возможен, а наличие или отсутствие факта должно быть судом установлено, если спор о факте не перешел в спор о праве или о правоотношениях между их субъектами. В силу этого имеет место процессуальная конструкция, предполагающая наличие в суде лишь одного процессуально активного субъекта — стороны по делу и, соответственно, отсутствие необходимости обеспечения состязательности и равноправия в подобном судопроизводстве.

Фактически в рамках особого производства имеет место перераспределение компетенции между судом и уполномоченным государственным органом исполнительной власти: когда для последнего, по различным причинам не связанного с наличием чьих-то притязаний, становится невозможным или затруднительным установление обстоятельств.

В случае с признанием материалов экстремистскими для нас очевидно, что ситуация обстоит иначе.

В соответствии со статьей 1 Федерального закона от 25.07.2002 N 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (далее — Закон от 25.07.2002 N 114-ФЗ) экстремистскими материалами признаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы (пункт 3). В то же время согласно пункту 1 той же статьи экстремистской деятельностью (экстремизмом) является насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации; публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность; возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни; пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии; воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения; воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения; совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте «е» части первой статьи 63 УК Российской Федерации; пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо публичное демонстрирование атрибутики или символики экстремистских организаций; публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения; публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением; организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению; финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг.

Следовательно, суд, рассматривающий дело на предмет признания материалов экстремистскими, должен установить наличие в них призывов к осуществлению перечисленных в пункте 1 статьи 1 Закона от 25.07.2002 N 114-ФЗ видов деятельности либо обоснования или оправдания необходимости их осуществления. Для чего суду предстоит установить: с помощью экспертов (специалистов) — значение используемых автором рассматриваемых материалов, речевых оборотов и смысловых конструкций и их возможное восприятие со стороны аудитории (вопросы факта); самостоятельно — содержатся ли в тексте призывы к экстремисткой деятельности, направлены ли рассматриваемые материалы на возбуждение ненависти или вражды, разграничив при этом пределы допустимой реализации права на свободу мысли и слова и конституционно допустимых запретов (вопросы права).

Причем субъектом, на которого распространяются данные запреты в реализации права на свободу мысли и слова, в том числе печатного, при признании материалов экстремистскими, является в первую очередь их автор или иное лицо, обладающее авторскими и смежными с ними правами (далее — правообладатель), поскольку любой такой материал является результатом интеллектуальной (творческой) деятельности человека, на которые распространяется соответствующий комплекс прав, включающих в себя имущественные и личные неимущественные права. А автор или иной правообладатель исключительных прав при обнародовании таких материалов обоснованно рассчитывает и надеется на их доступность для широкого круга лиц, реализуя свое право на выражение мнения путем обнародования своего произведения. Признанием материалов экстремистскими исключается такая возможность, ограничивая тем самым, помимо права лица — владельца изъятых материалов — и права правообладателя на дальнейшее распоряжение этим материалом по своему усмотрению. В конечном счете, фактически вводится прямой запрет на реализацию права на воспроизведение, распространение результатов своей творческой деятельности в обществе, на получение доходов в виде гонорара и иных выплат; не распространяются и гарантии охраны законом результатов такой деятельности, закрепленных в части 1 статьи 44 Конституции Российской Федерации.

При рассмотрении подобных дел в особом производстве в силу процессуальной специфики заявитель (прокурор) освобождается от обязанности указывать ответчика (правообладателя), а суд, в свою очередь, от обязанности уведомить их о дне и времени рассмотрения. В результате правообладатель остается исключенным из процесса судебного разбирательства, несмотря на явное наличие у правообладателя разнонаправленного интереса в форме наступающих в результате удовлетворения заявления прокурора правоограничений (запрет на их издание, хранение, распространение, а также значительные репутационные издержки), подлежащие в силу части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации защите и отстаиванию посредством универсального принципа состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве.

В свое время, рассматривая отдельные положения обсуждаемого нами Закона от 25.07.2002 N 114-ФЗ, Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 02.07.2013 N 1053-О указал, что принятие решения о признании информационных материалов экстремистскими и одновременно об их конфискации в судебном порядке, безусловно, предполагает возможность участия в соответствующем судебном разбирательстве собственника таких материалов; иначе не обеспечивались бы конституционные гарантии судебной защиты частной собственности, распространяющейся как на сферу гражданско-правовых отношений, так и на отношения государства и личности в публично-правовой сфере. Между тем в отличие от правообладателя интерес собственника изъятых материалов ограничивается, как правило, их товарной ценностью и распространяется непосредственно на количество принадлежащих ему экземпляров. В то время как интересы правообладателя материалов гораздо шире и распространяются на их содержательную (смысловую) часть, являясь при этом основным предметом спора в таких делах. Они затрагиваются во всех случаях, даже если судом не рассматривается вопрос о конфискации изъятых материалов.

В результате, допуская возможность рассмотрения дел о признании материалов экстремистскими в особом производстве, суд освобождается от необходимости привлечения лиц, чьи права напрямую затрагиваются, в качестве равной стороны по делу, тем самым не позволяет с достаточной полнотой установить обстоятельства дела и вынести законное решение, основанное на важнейших принципах состязательности и равноправия сторон в судопроизводстве. При этом, вопреки положениям статьи 67 ГПК Российской Федерации, в основу вынесенного решения закладывается, как правило, лишь экспертное заключение, инициированное и представленное в суд самим прокурором, обратившимся с заявлением в порядке статьи 13 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности». Ведь заключение эксперта, не имея для судьи заранее установленной силы, подлежит оценке в совокупности с другими доказательствами, в том числе объяснениями самого автора или иного лица, обладающего авторскими и смежными с ними правами, на основе внутреннего убеждения судьи в том, что отсутствуют основания для сомнений в достоверности, подлинности, профессиональном уровне и полноте заключения экспертов о содержании материалов и т.д.

В системе действующего правового регулирования суд, рассматривающий дело, — исходя из необходимости обеспечения полной и эффективной судебной защиты, избежания произвольного вмешательства в право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом и соблюдения требований справедливости, разумности и пропорциональности при вынесении решения о признании материалов экстремистскими, — при принятии решения не может ограничиваться лишь позицией прокурора и письменным заключением специалистов. Иначе это чревато нарушением права на справедливое правосудие (ст. 46 Конституции РФ), и возникает риск, что такое признание будет несоразмерно конституционно признаваемым целям, закрепленным в статье 55 (часть 3) Конституции РФ.

Кроме того, рассмотрение дел о признании информационных материалов экстремистскими в отсутствие обязательного уведомления правообладателей, наряду с предусмотренной статьей 13 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» возможностью их судебного рассмотрения по месту обнаружения, распространения или нахождения организации, осуществившей производство таких материалов, делает практически невозможным их участие даже при формальном наличии правовой возможности инициативного вступления в процесс в качестве заинтересованных лиц в особом производстве. А предусмотренная законодательством (ч. 3 ст. 320, ч. 1 ст. 376, ч. 1 ст. 391.1 ГПК Российской Федерации) последующая возможность на любой стадии обжалования вступления в процесс лиц, чьи права, свободы и законные интересы нарушены принятыми судебными постановлениями по делу, путем подачи соответствующей жалобы на практике оказывается иллюзорной ввиду недопустимости рассмотрения вышестоящим судом жалобы в отсутствие заверенных надлежащим образом копий, оспариваемых решений, которые не выдаются иным лицам, не участвовавшим в рассмотрении дела.

Это означает, что рассмотрение дел данной категории без привлечения в процесс правообладателя приводит к нарушениям его прав на полную и эффективную судебную защиту, осуществляемую на основе равенства перед законом и судом, справедливого судебного разбирательства, состязательности и равноправия сторон, гарантируемых статьями 19 (часть 1), 45 (часть 2), 46 (часть 1), 55 (часть 3) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Таким образом, рассмотрение подобных дел в отсутствие правообладателя (без надлежащего его уведомления) нарушает конституционные права, в частности, права на доступ к правосудию, а также права осуществления правосудия по делу на основе состязательности и равноправия сторон.

Как представляется, данная проблема требует соответствующей правовой оценки со стороны Конституционного Суда Российской Федерации, и чем быстрее это произойдет, тем лучше.

О признании информационного материала экстремистским

Установил: