Основные противоречия между трудом капиталом. Деньги как капитал

Труд и капитал, их единство и противоречия, противоположность и борьба являются стержнем, источником и движущей силой не только социально-экономического, но и всего общественного, человеческого развития, социально-экономическим содержанием всемирной истории. В единстве и связке труд-собственность, труд-капитал первенство и активнейшая роль принадлежит именно труду. Хотя объективно трудовая деятельность базируется на собственности, на средствах производства и средствах труда, именно труд выступает созидательной, движущей, новаторской силой экономического, производственного, всего общественного развития. Труд создает саму собственность, сам капитал, умножает их, качественно и количественно их наращивает, хотя и сам оказывается в зависимости от капитала. В человеческой истории единство и противоречия, противоположность и борьба труда и капитала приобретают характер социального неравенства и социального антагонизма, выражаясь в угнетении, в эксплуатации владельцами собственности, владельцами капитала людей труда, трудящихся, работников.

На ранних исторических ступенях наличия общественной собственности и общественного труда их единство выражало социально равнозначный и справедливый характер отношений. Перелом начался с возникновения частной собственности на средства производства и труда. С тех пор этот социальный антагонизм труда и капитала определяет как содержательный характер частнособственнических эпох, включая эпоху XX века, так и субъективное стремление людей труда, народов разрешить это антагонистическое противоречие в пользу труда. И в XXI столетии, в третьем тысячелетии человечество, трудящиеся, народы никогда не откажутся от необходимости решительно преодолеть социальный антагонизм труда и капитала на путях социальной справедливости, подлинного социализма и подлинного коммунизма. Труд не только создает самого человека, но и открывает перед человеком широчайшую возможность реализации его богатейших человеческих потенций и способностей, как в трудовой, так и во всех остальных сферах и видах его многосторонней деятельности. Труд создает возможность творчества человека в трудовой, производственной деятельности по созданию качественно, оригинально новых материальных и духовных предметов, продуктов, благ, ценностей. Исконное и сущностное неприятие капитализмом реальной социализации, не говоря уже о допущении социализма, демонстрирует нынешнее время. Сумев сломить лидера социалистической системы СССР и повернуть на путь капитализма восемь социалистических стран Центральной и Восточной Европы, империализм в США и на всем Западе в последние годы открыто и нагло отбросил свою “игру” в социальность, круто повернул вправо. А именно - в сторону реакции, наступления на социальные права трудящихся, растущего урезывания этих прав. Вывод таков, что в XX веке капитализм, империализм, при всех изменениях в нем, в том числе прогрессивного характера в научно-техническом отношении, показал и доказал свою исчерпанность и бесперспективность. Он по-прежнему базируется на эксплуатации и угнетении как трудящихся собственных стран, так и особенно трудящихся и народов бывших колониальных, ныне развивающихся стран Латинской Америки, Африки, Азии.

Здравствуйте, дорогие принцессы Селестия и Луна. Мнение классиков – это очень важно для науки,но для истинной науки нет ничего страшнее чем впасть в догматизм, в том числе и для науки гуманитарной. Истинная наука – это всегда поиск нового, перманентная реорганизация и переосмысление накопленного опыта в свете новых данных. В ходе этого процесса более прогрессивные теории сменяют менее прогрессивные, и общим местом тут бывает то, что менее прогрессивная модель и теория становится частным случаем более прогрессивной. Для новой социальной науки Империума также жизненно необходима выработка этих самих более прогрессивных и общих теорий и моделей, и сейчас нам предстоит исследовать частным случаем чего является противоречие труда и капитала.

Я не спорю, К.Маркс был реально крутой чувак, и в свое время сделал очень многое для социальных наук, запилил немало хороших, годных открытий и методик, трудно переоценить его вклад и блин вообще. Но высшей глупостью будет полагать, что на этом дальнейшие исследования можно закончить, и Карл Генрихович открыл все что только можно открыть, а остальное будет лишь частным случаем его закономерностей. Жизнь меж тем кагбэ намекает, что с накоплением нового опыта всегда находятся более общие закономерности чем те что были обнаружены в свете опыта предыдущего, и это, в общем-то, нормально. Мы не обладаем полнотой знаний чтобы вот так взять и сразу вывести всеобщие фундаментальные закономерности, вместо этого мы вынуждены выводить их из опыта фактически наличного, и оный позволяет нам оценить лишь те или иные частности. Например, открытия Коперника, Галилея – кто о них не слышал? Но разве это означает, что на их открытиях нужно остановиться? С тех пор астрономия и астрофизика значительно нарастили свои знания и вывели закономерности гораздо более общие и сложные, в рамках которых «все-таки она вертится» выглядит детским садом. Классическая механика Ньютона органично стала частным случаем механики квантовой, и теперь выглядит довольно простецкой с точки зрения последней. Но ведь никому, изучающему естественные науки, и в голову не придет бросаться на исследователей квантовой механики или современной астрономии ввиду того что их открытия бросают тень на «наше все» - Коперника, Галилея или Ньютона. Это вполне резонно будет воспринято как полнейшая глупость, и при этом никто не станет умалять и принижать достижения и открытия более ранних исследователей, ибо они действовали в рамках того опыта и системы знаний, которые были доступны им тогда, и не могли совершать открытий, сильно выходящих за рамки этого наличествующего опыта.

Но вся эта благоразумность, подкрепленная вышеуказанными вполне уважительными резонами, довольно быстро улетучивается когда речь заходит о теориях не естественных, а гуманитарных. И вот тут догматизм в человеческих системах поиска знаний принимал и принимает поистине ужасающие размах и формы. Каждому новому поколению исследователей, открывающих нечто новое и желающих присовокупить эти открытия к общечеловеческой копилке бесценных знаний, приходилось и приходится сталкиваться с очень серьезным сопротивлением среды, в большинстве случаев совершенно иррациональным, и применение той же логики что и для наук естественных крайне затруднено ввиду именно что этой самой иррациональности, которая глуха к доводам разума. К примеру, условные Сократ, Конфуций, Будда, Иисус, Магомет, Вольтер, Маркс – все они без сомнения совершили серьезные прорывы в гуманитарной сфере, выдающиеся и совершенно неочевидные для своего времени, однако даже попытки поднять вопрос о том, что этими открытиями наши знания о социуме и человеческих отношениях, в общем-то, ограничиваться не должны, встречаются в большинстве случаев в штыки, причем как со стороны верхов общества, так и со стороны низов. Основные причины такой антирациональной, неадекватной и зачастую агрессивной реакции очевидны: гуманитарные теории и учения в отличие от естественных в человеческой практике используются не столько как инструменты познания и организации опыта, сколько как инструменты управления со стороны правящих слоев и как инструменты самоидентификации и психологического комфорта со стороны слоев управляемых (тут есть все ответы на все вопросы, просто усердно читайте Библию/Маркса/мантры Рамы!). Именно психологический дискомфорт от необходимости модернизации способа мышления и угроза потери инструмента управления вызывают такие сложности для исследований и прорывов в социальных науках как снизу, так и сверху общества, что в свою очередь зачастую является критическим фактором для своевременных социальных модернизаций. А задача эта объективно необходима для сохранения техно-био-гуманитарного баланса общества, особенно в условиях быстрого научно-технического прогресса, поэтому добросовестные исследователи обязаны не только совершать открытия и проектировать на их базе более совершенные социоинженерные решения, но и находить способы для преодоления социальной инерции при внедрения этих решений.

Посему для социальных технологий Империума необходима перманентная модернизация общественных теорий в соответствии с современными знаниями и накопленным опытом, которые серьезно превышают тот уровень, который был доступен во времена К.Маркса, не говоря уже о более ранних социальных теоретиках и инженерах. И первое что необходимо подвергнуть пересмотру – это понятие капитала. В теории К.Маркса, в которой капиталом считался овеществленный труд, а его социальная функция состояла в перманентном росте, проигнорирована очень важная особенность этого капитала в качестве социальной, а не только материальной сущности. Овеществленный труд (накопленные богатства) не имеют самостоятельной социальной значимости для класса буржуазии если богатыми будут все или их богатства не будут представлять интереса для окружающих, т.к. население в этом случае не будет испытывать зависимости и у условной буржуазии не будет возможности эксплуатировать его. Накопленные богатства позволяют производить эксплуатацию лишь в том случае, если существует качественная «разница потенциалов» и зависимость окружающих от распределения меж ними оных богатств. Т.е. если большой капитал есть у всех, то и социальная ценность капитала просто исчезает, и сколько бы он не рос, но без этой «разницы потенциалов» и зависимости от капитала других субъектов он не имеет своей ценности в качестве социально значимой сущности. Из этого мы легко выводим то, что истинная социальная цель капитала – это не бесконечный рост, а прежде всего возможность манипуляции, т.е. управления поведением других людей при помощи этого капитала . Богатство (накопленный труд) не является истинной сущностной характеристикой капитала, но лишь инструментом для достижения цели. А истинная социальная цель капитала – это прежде всего доминирование, т.е. возможность навязывать другим нужное субъекту поведение. В этом свете очевидно, что материальное богатство (овеществленный труд) является лишь частным случаем капитала, потому что манипулировать (управлять) другими людьми можно при помощи очень широкого круга инструментов от грубой силы до мягкого убеждения, обмана или тонких психологических интриг. Поэтому логично будет определить:

Капитал – это свойство любого явления (системы, ее состояния, процесса) независимо от его природы, которое позволяет субъекту в той или иной мере манипулировать поведением других субъектов, по своему усмотрению распоряжаться доступными социуму ресурсами и управлять социальными процессами.

При таких раскладах становится очень сложно оценивать капитал и выражать его в каких-то материальных показателях, потому что капиталом является не сама по себе материальная сущность, а одно из ее свойств, отвечающих за возможность социальной манипуляции. Эффективность того или иного материального явления в деле принуждения других к выполнению решений субъекта (выполнения функции капитала) весьма субъективна и зависит от множества факторов, лишь отчасти связанных с материальной природой источника капитала. Например, тонна золота в обществе, в котором золото никого особо не интересует, качеств капитала практически не содержит, а ровно та же тонна золота в обществе, в котором золото это деньги, за которые готовы на все, - это очень солидный капитал. Количество капитала как социальной сущности (возможности манипулировать другими) в этих случаях будет совершенно разным, хотя в материальном выражении это будет та же тонна желтого металла определенной пробы. А если источником капитала (способности принудить других выполнять решения субъекта) будет нечто нематериальное, не имеющее каких-то внятных единиц измерения вроде социального авторитета или навыков манипуляции, то дело с измерением капитала тути вовсе швах. Поэтому пользоваться метрологией, основанной на физических показателях, при оценке капитала некорректно. Гораздо правильнее пользоваться показателями, которые характеризуют истинную природу капитала как социального явления –поведенческую, психическую, и выражают способность к мотивации окружающих , для чего был бы весьма полезным показатель маны – силы мотивации , который занимает центральное место в имперской социальной науке. На данном этапе объективное, а не умозрительное измерение этого показателя представляется весьма затруднительным, и будет реально полезным только с появлением приборов, способных измерять психическую активность людей и социальных агрегатов, поэтому пока целесообразнее применять для оценки капитала все тот же денежный эквивалент как более-менее интегрирующий. При этом нужно помнить, что это весьма ненадежный показатель, который капитал как средство манипуляции оценить может вельми приблизительно и неточно, например, в ситуациях эмоционального накала. В особенности это касается высших эшелонов элиты, где очень значимую роль играют субъективные социальные факторы (авторитет, имидж, личные связи, клановая принадлежность), но пока мы вынуждены использовать денежный эквивалент за неимением лучшего. Возможно, с развитием системы социального рейтинга можно будет использовать именно его, т.к. он гораздо ближе к истинной сущности капитала чем материальные ресурсы.

Так к чему же устремляется тогда капитал, будучи не столько материальной, сколько психической сущностью?

Как ни странно, сам по себе капитал ни к чему стремиться не может, потому как является не субъектной, а инструментальной сущностью. Капитал хоть и может переходить от одного субъекта к другому, но не имеет социального значения без наличия этого субъекта, его воли и желания манипулировать другими, т.е. вне социальной системы капитала не существует. Материальные объекты, которые могли бы выступать источником капитала, вне социальной системы есть, но качеств капитала как средства манипуляции они не имеют до тех пор пока не попадут в оборот какого-то социума.

Стоит отметить, что сами материальные объекты, которые обладают свойством капитала, таки могут иметь и свои собственные устремления, выступая некими коллективными субъектами. К примеру, большинство источников серьезного капитала являются социальными агрегатами – организации, предприятия, армии, церкви, бюрократические аппараты, агентурные сети, преступные синдикаты и разного рода группировки, которые в силу своей природы и особенностей функционирования этих социальных агрегатов имеют собственные цели, продуцируемые чаще всего полусознательно и в силу внутренних социальных автоматизмов («коллективный разум» по М.Делягину). Тем не менее, это устремления не капитала как такового, а явлений, которые являются его источником. И не потому что они продуцируют капитал, а в силу своей внутренней природы. Поэтому устремления есть не у капитала как социального феномена, а именно что у субъектов, которые его используют. И дифференцировать эти устремления уместно сообразно базовым мотивациям.

Эти базовые мотивации характерны и для отдельных людей, и для социальных агрегатов, разве что размножение в трактовке коллективных субъектов означает экспансию и вырост. Первые четыре базовых мотивации характерны для дорациональных, животных форм обработки сигнала, а вот творческая мотивация – это уже ближе к антропному и рациональному целеполаганию. Чем более примитивен разум субъекта, тем больше у него превалируют более ранние и простые типы мотиваций, тем более рефлексивно, ситуативно, и тем менее долгосрочно и проектно его целеполагание, на которое он тратит имеющийся в его распоряжении капитал. Так что «стремление» капитала к накоплению, росту и угнетению окружающих – это на самом деле стремление субъектов капитала с недоразвитым разумом к примитивным дорациональным мотивациям вроде еды, размножения и доминантности, доступным любой обезьяне. Конечно, субъекты могут использовать капитал и для других целей с большой глубиной прогнозирования, например, для рациональных проектов, для творчества и для глобальной оптимизации, но для такого целеполагания разум соответствующих субъектов должен быть достаточно развитым, а это могут не только лишь все. Если же капитал находится в распоряжении субъекта с примитивным и недоразвитым разумом, который в базовом целеполагании мотивирован так же как среднестатистический павиан, то нет такого преступления, на которое он не пошел бы ради 300% прибыли. На преступления идет не капитал, ибо он лишь инструмент, на преступления всегда идет конкретный(е) субъект(ы) . У которых если чо есть имена, фамилии, должности, имущество, родные и близкие, места обитания и все такое.

Именно поэтому между капиталом и трудом противоречий быть не может никаких: у капитала нет собственных устремлений, он лишь инструмент в руках субъекта. Противоречия могут быть между полноценными субъектами, каждый из которых способен на собственное целеполагание. Под противоречием труда и капитала правильно понимать противоречие между буржуинами (субъектами) и пролетариатом (другими субъектами). Понимая капитал как средство управления (манипуляции, принуждения), частным случаем которого выступает богатство (овеществленный труд), довольно просто оказывается определить более общую закономерность, частным случаем которой является противоречие буржуинов и пролетариев по К.Марксу. Это фундаментальное противоречие между системой управления социума и управляемой его частью . Причем не так уж важно в какой конкретной организационной форме выполнена управляющая система – в виде касты жрецов, крупных рабовладельцев, феодалов,бюрократов или буржуазии. Классовая дифференциация на богатых и бедных, капиталистов и рабочих тут оказывается вторичной, неполной и весьма приблизительной, так как владение средствами производства является лишь частным случаем капитала.Истинными классами следует считать управляющих и управляемых, ведущих и ведомых, и критерием разделения на эти классы является отношение к процессу принятия системно значимых решений . Все остальное, включая материальное расслоение или цветовую дифференциацию штанов в любой форме, является вторичным маркером вхождения в ту или иную категорию, необязательным на практике.

Важно подчеркнуть, что эти условные классы нельзя четко отделить друг от друга, потому что разные люди в зависимости от их социальной роли, знаний, убеждений, активности или просто настроения могут выступать как ведущими, так и ведомыми в тех или иных ситуациях и процессах. Конечно, чем выше их способность манипулировать другими и навязывать им свои решения, т.е. чем больше их капитал (независимо от его природы, это может быть и богатство, и физическая сила, и авторитет, и значимое когнитивное превосходство, и т.д.), тем чаще субъект имеет возможность навязать свою волю другим и тем больше этих самих других, на которых он может оказывать влияние. Поэтому границы между классами управляющих и управляемых в реальных человеческих социальных системах размыты (рис.1), хоть и неоспорим тренд к концентрации капитала (средств управления), а значит и участия в процессе принятия решений ближе к его центру, где концентрируются высокие социальные статусы. Такие сгустки и характеризуют собой систему управления, которая принимает значимое количество системно значимых решений, которые в свою очередь выполняют (или не выполняют) ведомые субъекты и агрегаты. В условно авторитарных системах управления концентрация «красного» (рис.1) больше у центра и меньше на периферии социума, в условно демократических наоборот «красный» (принятие решений) оказывается более размазанным по социальной системе. Теоретически возможны и крайние варианты того и другого когда система управления по сути являет собой маленькую красную точку и все решения принимает один-единственный субъект, а все остальные лишь исполняют решения (искусственный интеллект и рой устройств, например), или наоборот в выработке решений участвуют решительно все элементы системы (роевое сознание). Но на практике у человеков так не получится (во всяком случае пока), ибо никто не правит в одиночку и даже самому матерому диктатору нужен аппарат управления, а перманентно учитывать мнение решительно всех слишком трудозатратно или вообще невозможно, уже не говоря о компетентности этого коллективного мнения.

Конечно, для удобства можно было бы назвать ведомых людей таки объектами, но это будет не совсем верно, потому что де-факто они имеют собственную волю и способны к собственному целеполаганию (хотя бы теоретически), другое дело что у них может не быть возможности или достаточного желания для оного.Распределение влияния (власти) можно было бы иллюстрировать в виде классической пирамиды социального статуса, но это будет не совсем верно, т.к. точки выработки и принятия тех или иных системно значимых решений могут серьезно отличаться от формальной иерархии. В реальности происходят серьезные флуктуации в зависимости от производственной или иной социальной конъюнктуры, когда реальная власть (влияние на принимаемые системно значимые решения) размывается весьма неравномерно по социальной пирамиде (рис.2), и иногда центры ее концентрации не тождественны центрам концентрации официального статуса. В разные эпохи те или иные структуры могли оттягивать на себя гораздо больше реального капитала (способности влиять на окружающих) чем официальные иерархии, например, структуры жрецов, воинов, философов, преступников, финансистов или ученых, мнение которых по тем или иным причинам вынуждены были или даже хотели учитывать гораздо более высокопоставленные субъекты.

Противоречие между управляемой и управляющей системами заключатся в достаточно простых и очевидных их устремлениях, к которым тяготеют они обе:

Потреблять как можно больше общесистемных ресурсов и активностей, в идеале все

Проявлять как можно меньшую исходящую активность, в идеале не делать вообще ничего

Подвергать себя как можно меньшему количеству общесистемных ограничений, в идеале не нести ответственности вообще никакой и ни за что

Я полагаю, что именно в этом заключалась базовая ошибка Советского Союза, которая обусловила и потащила за собой в итоге большинство других критических ошибок: в отказе от перманентной и своевременной модернизации социальных теорий, да и гуманитарных технологий вообще . Остановка в развитии гуманитарных технологий, закостенение и догматизм социотеха, который законсервировал знания и теорию на учении Маркса, каким бы классным и прорывным оно ни было для своего времени , обусловили в итоге целый комплекс ошибок в социальном конструировании и целеполагании начиная от умышленной остановки НТП (термояд, ОГАС)из-за проблемы лишних людей до неверного конструирования элиты, ошибок организации экономики и системы стимулов, проигрыш в информационной войне смыслов и игнор появления более прогрессивных чем пролетариат значимых социальных групп, например, массовой технической интеллигенции. Поэтому глобальный проект Империум принципиально отказывается от догматизма и утверждения единственно верных на все времена решений и постулатов, и настаивает на необходимости перманентной эволюции гуманитарного знания и социальных технологий в соответствии с накоплением нового опыта и систем его организации.

Эта шкала характеризует распределение системных ресурсов, в красной зоне которой начинается деградация соответственно системы управления или управляемой системы из-за недостатка ресурсов, чем дальше тем больше. Белая зона характеризует собой зазор безопасности системы, т.е. если ползунок распределения ресурсов находится в этой зоне, то и система управления, и управляемая система имеют достаточно ресурсов для своего восстановления и у них есть объективные возможности избегать дегенеративных процессов.

Коричневыми отметками обозначены пороги пассивной критической реакции, которая наступает если количество фактически распределяемых ресурсов меньше этого порога. Пассивная критическая реакция означает саботаж и игнорирование своих обязанностей при внешнем сохранении лояльности и социальной стабильности. Это фактически тихий бунт (элиты или масс), при котором управляющая или управляемая системы в силу каких-то причин не желают переходить к активному протесту. Зазор между этими порогами называется зазором работоспособности системы, т.к. по достижению порога и массовом саботаже и нерадивости система утрачивает эффективность и способность к действиям, чем дальше от порога тем больше, хотя и сохраняет видимость управляемости, иерархии и стабильности.

Желтыми отметками определены пороги активного недовольства ситуацией, которые выливаются в активные же действия, как правило деструктивного характера, т.е. бунты, но в мягких формах такое недовольство может проявляться как критика и активное роптание. При этом занятно то, что бунт элиты от недостатка ресурсов ровно так же возможен, причем он гораздо более вероятен даже при сильном перекосе распределения ресурсов в пользу системы управления, т.к. порог критической реакции системы управления (уровень зажратости) на шкале чаще всего находится значительно выше чем порог критической реакции управляемой системы, и выливается все это в разные формы жесткой внутриэлитной борьбы или жесткой же реакции, сверхэксплуатации и силового подавления масс.

Для определения наилучшего уровня распределения ресурсов необходимо решить задачу на оптимум, который бы находился максимально далеко от порогов безопасности и порогов критической реакции как сверху, так и снизу. Следует сразу оговориться, что у этой задачи позитивное решение есть ой как не всегда, потому что зазора безопасности у макросистемы из-за недостатка ресурсов может не быть вообще, и какая-то или даже обе подсистемы будут обречены на деградацию как бы мы не распределили между ними ресурсы. А тут вдобавок игра с нулевой суммой: чем больше одним, тем меньше другим. Во-вторых, пороги активной и пассивной критической реакции совсем не обязаны находиться в тех местах, в которых они обозначены на рис.3, а могут быть на шкале где угодно, в том числе и пересекаться так, что одновременно обуславливать критическую реакцию и системы управления (верхи не могут), и управляемой системы (низы не хотят). Так что критическая реакция или одной, или другой, или обеих сразу подсистем может происходить как бы мы не разместили ползунок распределения, т.е. позитивного решения эта задача может не иметь вообще даже если у макросистемы огромный зазор безопасности.

Наиболее интересно вот что: уровень этих порогов является управляемой переменной, которая зависит от текущих стереотипов, потребительских ожиданий, социально приемлемых стандартов жизни и всего прочего, что в целом можно определить как то, насколько элита и народ зажрались (к какому набору благ / вольностей / привилегий привыкли и считают нормой, ниже которой почитаются неудачниками). При этом предельно очевидной становится задача информационных атак на тот или иной социум с целью спровоцировать его нестабильность: эта задача сводится к повышению порогов критической реакции, причем как у системы управления, так и у управляемой системы с целью уменьшить зазор эффективности, стабильности и поле ресурсного маневра. А когда эти пороги на шкале сомкнутся, уйти от социальной нестабильности будет уже физически невозможно. Так что довольно прозрачно видно чем именно занимаются условные шататели (навальные, солженицены и другие #вамнедодают) и условные охранители (фрицморгены, осташки и другие #спервадобейся) – они двигают выше или ниже пороги критической реакции. Правда, они могут двигать только пороги управляемой системы, т.к. пороги (уровень зажратости) системы управления регулируются не через прямую пропаганду, а в основном через систему элитного воспитания и внутриэлитную культуру.

Так как все эти пороги также управляемы, то и для них мы должны определить оптимальный уровень. Он состоит в том, чтобы соответствующий порог активной критической реакции был чуть дальше порога безопасности системы, вызывая рефлексию системы незадолго до того как она начнет страдать из-за недостатка ресурсов чтобы обеспечить своевременную реакцию и не допускать дегенеративных процессов. При этом негативно на макросистеме будет сказываться как слишком высокий порог критической реакции (зажрались => перерасход ресурсов => меньше зазор безопасного ресурсного маневра системы), так и слишком низкий (без социальной боли не будут вовремя обнаружены и отрефлексированы поражающие факторы). А вот пороги пассивной критической реакции лучше держать довольно низкими, не допуская падения энтузиазма, активности и эффективности системы чтобы сохранить управляемость и возможность системных преобразований и маневра даже при падении ресурсной базы. К сожалению, нынешние системы управления предпочитают именно пассивную критическую реакцию управляемой системы, т.к. это сохраняет комфортные условия для представителей элиты и конкретных бюрократов, но для макросистемы в долгосрочном плане это гораздо опаснее, ибо может приводить к ситуациям, когда что-то сделать бывает уже нереально потому что система при внешней стабильности банально перестает реагировать на управляющие сигналы, и не предоставляет хоть сколь-нибудь реалистичной информации в обратной связи, т.е. показывает характерные признаки парализованного или сильно пьяного человека, который хоть и не чувствует боли, но и управлять нормально своим телом не в состоянии.

Так как речь идет не о простом механизме типа ДВС, которому нужно лишь топливо, окислитель и малость масла для смазки, а о сложной социально-биологической системе, в множестве распределяемых ресурсов следует понимать не только ресурсы материальные, но и социально, психически значимые. Для каждого такого класса социальных ресурсов уместно рассчитывать собственную шкалу распределения, с собственными порогами критической реакции и безопасности, и соответственно для каждой такой шкалы следует определять свой оптимум в уровне распределения. Среди таких классов социально значимых ресурсов уместно дифференцировать:

= ТМЦ включая услуги . Для более точного решения задачи на оптимум распределения желательно также разбивать этот класс на значимые группы товаров и услуг

= Социальные привилегии . Можно, конечно, было бы использовать устоявшийся мемчик и назвать этот класс социальных ресурсов правами и свободами, но семантика этого мемчика заметно отличается от нужной нам, и прежде всего тем, что она характеризует юридические, правовые аспекты, которые далеко не всегда можно использовать фактически даже если эти права и свободы черным по русскому написаны в конституции, равно как и фактически они могут использоваться, а юридически не быть прописаны или вовсе запрещены.

Социальные привилегии касаются фактических социальных плюшек вроде права рубить крестьян для испытания меча, права первой ночи, права высокопоставленных чиновников отмазывать свое потомство если оно совершило преступления или пристроить его на должность, права «чиновничьего кормления», права рабочих подворовывать на предприятиях и колхозах в разумных пределах или права деда посылать духа на парашу в армии, и правильнее было бы назвать эту категорию не правами и свободами, а вольностями. Сюда же, между прочим, входит и понятие свободы слова, т.е. возможности критиковать устоявшиеся системы взглядов и власть имущих (даже не всегда официальных) с гарантией того что от них или социальной среды не прилетит ответка в той или иной форме. Сюда же входит фактический доступ к принятию системно значимых решений.

= Доступ к информации и культуре . Опять-же не юридический, и не правовой, а фактический доступ. И прежде всего имеется ввиду доступ к высокой и передовой культуре и науке, изложенной и популяризируемой достаточно широко. Сюда же доступ к системному образованию, навыкам работы с информацией и принятия решений и т.д. Если очень важные научные методики и открытия и соответствующее им образование и культуру система управления приберегает только для себя, а для низов – обрывки знаний и жвачная культура, то это снова очень серьезное нарушение принципа равноценного обмена. Кстати, шкала распределения для этого класса социальных ресурсов рассчитывается отдельно для системы управления и управляемой системы, а не смежно как для предыдущих классов, т.к. характеризует собой игру с ненулевой суммой, т.е. если у кого-то прибывает, то это совсем не значит того что у кого-то убывает: культура и информация в отличии от ТМЦ или привилегий воспроизводятся довольно просто, особенно в цифровую эпоху.

Важным звеном задачи на оптимальное распределение является разрешение оптимальных обязанностей (исходящих активностей) и ответственности (внутрисистемных ограничений) как управляющей, так и управляемой системы. Для разрешения этих задач уместно применение аналогичной шкалы распределения с зоной безопасности и порогами критической реакции, но оптимум следует считать несколько по другому, размещая его на максимально высоком безопасном уровне, с известным зазором до порогов (учитывая амплитуду флуктуаций), т.к. чем большая безопасная исходящая активность и ответственность подсистем при той же ресурсоемкости, тем большая общая эффективность и устойчивость макросистемы. Как и в случае с классом информационных и культурных ресурсов, тут для системы управления и управляемой системы рассчитываются отдельные шкалы ввиду того что это распределение является игрой с ненулевой суммой. Тут ровно так же недостаток активности и ответственности вызывает деградацию макросистемы в целом и критическую реакцию со стороны подсистемы-контрагента, а переизбыток активности и ответственности вызывает деградацию самой системы управления или управляемой системы с критической реакцией в ней. Как и в случае ресурсного распределения, очень опасными являются ситуации сильно завышенных порогов критической реакции (зажратости) когда заставить нормально работать и нести ответственность за результаты оной работы невозможно не нарвавшись на саботаж или бунт, поэтому необходимо вовремя и в достаточных объемах корректировать эти пороги через систему общественных стереотипов и социальной логики. Тут соблюдается та же закономерность что чрезмерной зажратости система управления подвержена в гораздо большей степени, отчего работе именно с этим порогом следует уделять достаточно внимания.

Мы не сможем устранить пресловутое противоречие между управляющей и управляемой системой, и убив одного дракона вскорости получим нового, ибо каждая из групп субъектов подчиняется стандартной мотивации живой материи захапать как можно больше ресурсов и спихнуть как можно больше свей энтропии вовне, хоть у системы управления это обычно получается куда лучше по очевидным причинам. Тем не менее, мы можем разрешить сие противоречие наиболее справедливым и рациональным образом в соответствии с принципом равноценного обмена, решив задачу на оптимум распределения и установку порогов критической реакции для каждого типа, класса, группы и подгруппы ресурсов, активностей и ответственности, причем чем более подробной будет дифференциация их тем более точным будет искомое оптимальное решение и соответствующий список мероприятий. Удержание оптимума этого распределения является одним из важнейших условий для достижения гармоничного состояния социальной макросистемы, обеспечивающей эволюцию, счастье и всесторонний прогресс наиболее эффективно. Вот почему, дорогие принцессы, настолько важна своевременная модернизация гуманитарных теорий и социальных технологий: именно они помогут человечеству конструировать и конфигурировать социальные процессы наиболее правильно, именно они помогут направлять человечие лучшим из путей – путем Гармонии. Всегда верный, чешу вас за ушками.

«Имперские» и «национальные» проекты или же

реальное освобождение от «Духа Капитала»?

План или рынок?

В отличие от А.Б.Чубайса Игорь Гундаров, доктор медицинских наук, на страницах газеты «Завтра» («Круглый стол» редакции «Завтра» и Института развития гражданского общества «Демография – не экономика», см.: «Завтра», 2006, ноябрь, №48(680), с.3), фиксирует вместо чубайсовских «тепла и света» «эпидемический процесс сверхсмертности и нерождаемости». «Положение настолько трагично, что на европейской территории РФ население исчезает со скоростью 1% в год, а на некоторых территориях – еще быстрее. Например, псковская область вымирает на 1,5% населения ежегодно». В чем же причина такой сверхсмертности населения? – Как раз в том, в чем А.Чубайс в диалоге с А.Прохановым увидел благо для России – в «модели глобальной западной цивилизации». И.Гундаров говорит на этом «Круглом столе»: «…нынешняя модель глобальной западной цивилизации, внедряемая у нас, в духовном, ценностном отношении абсолютно порочна и бесчеловечна. Это не «демографический переход», а демографическая деградация». Итак, вымирание русского народа, народов России – в гибельном курсе для их ценностных оснований и сложившегося культурно-исторического архетипа (цивилизационного архетипа), который проводит как раз В.В.Путин и его «команда», вся «либеральная идеология» реформ, которая, по сути, есть идеология капиталистической контрреволюции, основа стратегии «социальной вирусологии», духовной войны против русского народа и народов России. «Мы имеем дело с эпидемией, – продолжает свою мысль И.Гундаров, – только не инфекционной, а смысловой, психической. Значит, есть три способа лечения. Этиологический – воздействовать на причину эпидемии, патогенетический – устранить ее механизм и симптоматический – убрать наиболее опасные симптомы заболевания». Причина «эпидемии» по И.Гундарову находится в смене ценностных оснований бытия России как уникальной евразийской цивилизации, общинной, антикапиталистической по своим основаниям, т.е. причина – в капитализме . Глобальный империализм в лице главных своих «стратегов» так и запланировал уменьшение населения в России до 25 миллионов к концу XXI века. «Ценностная война» этот заказ выполняет. Следовательно, «этиологический» путь лечения этой «эпидемии» – это возврат России на социалистический путь развития. И.Гундаров, ученый-медик, академик РАЕН, это понимает: «…очевидно, лишь одно – мы должны отказаться от нынешнего строя, от нынешних «демократически-рыночных реформ». Мы не должны возвращаться в 70-е годы, когда также падала рождаемость и росла смертность. Мы должны найти новые смыслы бытия человека в обществе и общества в мире, а не лишних несколько тысяч рублей на пособия и стимулирования. Только это будет реальным, этиологическим лечением эпидемии депопуляции в России» (выдел. мною, С.А.). Эти новые смыслы бытия человека в России – подготовлены научной мыслью России. Они – в духовном, экологическом, ноосферном социализме, в управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и образовательного общества. Речь идет о ноосферной России, о России как «цивилизации ноосферного, образовательного общества». Павел Былевский в статье «Предчувствие Госплана» в дискуссии о «Пятой Империи» в газете «Завтра» уже в новом 2007 году (№1(685), с.2), хотя и не произносит слово «социализм», как это сделал Уго Чавес, но достаточно определенно ставит вопрос, – и с моей оценки, правильно, – о возвращении к планированию развития народного хозяйства в России, к «Госплану». «Либерально-монетаристская макроэкономика все мажет сплошной серой краской, уравнивает гений и злодейство, ставит на одну доску талант и посредственность… Достижимым для нынешнего российского общества идеалом является возрожденный «Госплан» – комплекс государственных программ общенационального развития, обеспеченных финансовой, законодательной властью, организационными механизмами реализации и самым жестким контролем за выполнение… Но для этого национальная экономика должна прорваться сквозь мертвящую ересь монетаристской экономики к классическим истинам политической экономии». А здесь уже недалеко и до признания необходимости социализма. Сергей Черняховский в статье «Завтра социализм » («Завтра», ноябрь, 2006, №48(680), с.5) связывает будущее с «постиндустриальным социализмом», в котором производство объединяется с университетами на основе «мультиверситетов» и на их базе раскрывается творчество человека. Здесь общественный идеал приближается к идеалу образовательного, ноосферного общества, развиваемого автором в рамках научно-мировоззренческой системы Ноосферизма. И именно социализм становится основанием «поэтапного разноскоростного восстановления» «территориальной целостности страны в рамках границ Советского Союза». Итак, слово «социализм» произнесено. Сергей Кугушев в серии статей раскрывает методично технологический базис, сформированный в СССР, для созидания «Пятой Империи», который уже есть в России. Только его надо мобилизовать, привести в действие. Та инвентаризация уже проработанных технических идей в России, некоторые из которых доведены до технического опытного образца, которую провел С.Кугушев, поражают воображение и еще раз укрепляют меня в мысли в гениальности русского народа, в уникальности его коллективного гения. Это и удивительные научно-мировоззренческие прорывы физика Николая Левашова (см. «Пятый элемент Пятой Империи» в «Завтра» за сентябрь 2006г., №39(671), с.2, и беседу А.Проханова с физиком Н.Левашовым «Вы – кудесник?» в «Завтра» за октябрь 2006г., №43(675), с.4), это и агротехнологии Ю.И.Краснова на основе использования животворных свойств структурированной воды в кавитационном реакторе, изобретенным и построенным им самим (см. «Мать – сыра земля пятой Империи», «Завтра», ноябрь, 2006, №46(678) с.2), это и установки «коллектива Стребкова», использующие комбинацию энергии солнца и ветра, эффекты Тесла (там же), это и атомные тепловые электростанции, созданные нашими учеными и инженерами (см. «Имперская задача», «Завтра», ноябрь, 2006, №48(680), с.2) и др. Но что позволит поднять этот технологический базис страны, востребовать его? С.Кугушев ставит задачу перед единомышленниками проекта «Пятая Империя» – противостоять «технологическим магиям», которые формируются «самозваными управителями мировой социодинамики», и помочь в этом противостоянии В.В.Путину. Далее он приходит к выводу: «В конкретных условиях текущей реальности у всех активных, профессиональных, желающих участвовать в реальном деле людей остается только один выбор: либо участвовать в работе по преображению России, катализатором которой является проект Пятой империи, инициатором и разработчиком которого стала газета «Завтра», либо помогать, известно кому, в хаотизации, деструкции и в конечном счете ликвидации России как самодостаточной уникальной цивилизации. Иного, по выражению Сергея Чернышева, по отношению как к Востоку, так и к Западу». Итак, газета «Завтра» выступает с проектом Пятой Империи. Возникает множество вопросов. Почему понятие «империи» выбрано в качестве ключевого для выстраивания стратегии развития России? Ведь Советский Союз никогда не самоназывался «империей» и таковым не был по своей сути, а был «советской цивилизацией» в терминологии С.Г.Кара-Мурзы. Тем более он вырос «на обломках» Российской Империи переставшей таковой быть после свержения монарха-императора-царя Николая II заговорщиками – масонами во главе с Милюковым . Да и мобилизующим фактором в созидании советских людей было не слово «империя», а слова «социализм», «советская власть», понимание народом, что все средства производства, фабрики, заводы принадлежат ему, впервые проявившееся творчество труда, социалистическое соревнование. Империя есть такое государство, которое реализует абсолютную монархию, которым правит император или цезарь, и где император выступает от имени властвующего класса. Капитализм преобразовал понятие империи. На место империй рабовладельческой формации (древнеегипетская империя, империя Александра Македонского, римская империя) и феодальной формации (Германская империя, Австрийская империя) пришли империи капиталистические, колониальные (испанская империя, Британская империя, империя Наполеона-Бонапарта, империя фюрера Гитлера и др.). Капитализм, как показано, изначально, по своей природе империалистичен. Он стремится превратиться в мировую империю . Глобальный империализм мировой финансовой капиталократии превращает США в мировую империалистическую империю . Не случаен тот факт, что после предательства в Беловежской Пуще в декабре 1991 года в составе «троицы», только не святой, в лице Ельцина, Шушкевича и Кравчука, и распада СССР в результате этого, первые лица и идеологи в США, в том числе Г.Киссинджер, З.Бжезинский, заговорили о статусе США как единственной империи в мире. С последующими ремарками, что амбиции России на роль империи они не потерпят. Есть единственная империя в мире в представлениях идеологов мировой капиталократии в лице США и это, по Ф.Фукуяме, – на вечные времена, и других империй рядом с собой США не потерпят. Таким образом, невидимая «абстрактная империя» (Дж.Сорос ) мировой финансовой капиталократии опирается на реальную, видимую империю США – метрополию глобального империализма, обладающую в настоящее время, после распада СССР, самой большой военной мощью, которую эта империя активно использует. И это военная мощь служит основой для развязанной США, т.е. глобальным империализмом, мировой империалистической войны в виде каскада локальных войн, которую можно считать или III-й мировой войной (если вести счет «горячим» мировым войнам) или IV мировой войной, если III-й мировой войной считать «холодную войну», которую вели США против СССР и в которой, благодаря «пятой колонне», они одержали временную победу. Неслучайно же Гейтс в декабре 1991 года прошел «парадом победы» по Красной площади в Москве и эта акция транслировалась по телевидению в США. Я склонен отсчитывать начало новой Мировой войны глобального империализма с войны США и НАТО против Югославии с 1999 году. Провокация в США, похоже, самих спецслужб США, в виде подрыва небоскребов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, была призвана обеспечить «свободу рук» «поджигателям войны». Максим Калашников считает, что «новая Мировая война» началась именно 11 сентября 2001 года (см.: его статью «Странная мировая» в газете «Завтра», январь, 2007, №2(686), с.2). Еще раз повторяю, что началась она с войны в Югославии, на 2 года раньше. Идеология этой мировой войны в виде каскада локальных войн «на 30 лет вперед» была разработана «ястребами» в Пентагоне Вулфовицем, Кристоллом и другими в начале 90-х годов ХХ-го века. М.Калашников повторяет то, что было сформулировано мною в «Манифесте борьбы против глобального империализма» (2004). А писал я в этом «Манифесте» следующее: «главной преградой на пути окончательной победы в стратегии установления господства над миром капиталократии США служит Россия, а вслед за ней – Китай. Глобальный империализм США спешит поставить территорию России под свой контроль. Он должен это сделать до 2010 года. Если до этого срока США не успевают, то не успевают никогда. Если же США захватывают Россию до 2010 года, то следующий этап состоит в том, чтобы провести операцию по расчленению Китая и постановки Китая под свой контроль до 2015 года. И опять же, если глобальный империализм США не успевает этого сделать, то он не успевает никогда, потому что именно в середине второго десятилетия США ожидает экономическая и политическая катастрофа…». М.Калашников пишет: «Приз США как победителя идущей нынче мировой войны: мировое доминирование уже в новом планетарном порядке. Полное уничтожение как конкурентов Китая (промышленной мастерской), России (источник нефти и газа), конец зависимости от арабского нефтяного, но низкотехнологичного и архаичного мира». Здесь М.Калашников подтверждает, хотя и не пользуется понятием глобального империализма, что империализм вступил в последнюю свою фазу развития – глобальный империализм, и развязанная Мировая война, которая «движется» к России, – отражение его утопичности и агонии.

Превращение денег в капитал, а рабочей силы в товар. Противоречия между трудом и капиталом. Прибавочная стоимость. Постоянный и переменный капитал. Методы увеличения прибавочной стоимости. Закон прибавочной стоимости и его роль в производстве.

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ РФ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Российский Государственный Торгово-Экономический Университет

Тульский Филиал

Курсовая работа

Дисциплина: Э кономическая теория

Тема: « Деньги как капитал. Капитал и прибавочная стоимость » .

Глава 1: Превращение денег в капитал, а рабочей силы в товар:. . . . . . .2

1.1 Противоречия между трудом и капиталом. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .5

1.2 Стоимость и потребительная стоимость товара рабочая сила. . . . . . 7

1.3 Постоянный и переменный капитал. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10

Глава 2: Прибавочная стоимость:. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14

2.1 Процесс «самовозрастания» стоимости. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15

2.2 Норма и масса прибавочной стоимости. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18

Глава 3: Методы увеличения прибавочной стоимости. . . . . . . . . . . . . 20

3.1 Абсолютная и относительная прибавочная стоимость. . . . . . . . . . 23

3.2 Избыточная прибавочная стоимость. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24

Глава 4: Закон прибавочной стоимости и его роль в общественном производстве. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25

Список литературы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 28

Глава 1: П ревращение денег в капитал, а рабочей силы в товар

История свидетельствует о том, что ни один способ воспроизводства не возникает раньше, чем появляются соответствующие ему материальные условия. Становлению капитализма также предшествовали определенные предпосылки. Среди них на одном из первых мест стоит достижение определённого, достаточно высокого уровня развития товарно-денежных отношений. Деньги как высший продукт товарного производства и послужили исходным пунктом возникновения капитала.

В обыденной жизни любые деньги нередко называют капиталом. В научном, политэкономическом смысле между деньгами как деньгами и деньгами как капиталом существует глубокое различие. Деньги как капитал - в случаи использования денег не как обычного покупательного (платёжного) средства, а для получения дополнительного дохода, они становятся созидательной силой, - деньгами, приносящими деньги, или капиталом.(Лит: Ширай В.И. Экономическая теория в понятиях и категориях. Краткий словарь политико - экономических терминов и категорий, ч.1, стр.33).

Если продажа одного товара совершается ради покупки другого, то форма товарного обращения имеет следующий вид: Т - Д - Т.

Всеобщая формула капитала - кругооборот денег как капитала, при котором совершается обмен денег на товар и товара на деньги. Изображается формулой Д - Т - Д" и называется В.Ф.К., поскольку она выражает движение всякого капитала, независимо от сферы его применения.(Лит: Экономическая энциклопедия, т.1, стр.284). Здесь деньги обслуживают обмен товаров и выступают в функции средства обращения. Конечно, и при такой форме товарного обращения в руках отдельных лиц могут сосредоточиваться значительные суммы денег. Но само по себе имущественное неравенство не объясняет ни причины, в силу которых оно возникло, ни характер общественных отношений, которые за ним скрываются.

Деньги становятся капиталом лишь тогда, когда пускаются в оборот для наживы, то есть для получения суммы большей, чем первоначально вложенная. Общая формула движения капитала такова: Д -Т - Д 1 ,где Д 1 =Д +?Д, Т-товар, Д-деньги,a ?Д есть прирост денег над первоначальной суммой.

Денег использовались как капитал, то есть с целью обогащения, и в докапиталистических обществах - при рабовладении и крепостничестве. В этих обществах существовали так называемые допотопные формы капитала - торговый и ростовщический. Например, купцы всегда стремились приумножить свой капитал путем купли и перепродажи товар, наживаясь на разнице в ценах на различных рынках. Ростовщики давали деньги в ссуду крестьянам, ремесленникам, рабовладельцам или феодалам, увеличивая свое состояние за счет процентов, выплачиваемых должниками при погашении ссуд. И в том, и в другом случае деньги « приносили» деньги, выступали как бы источником собственного приращения.

Торговый и ростовщический капиталы оперировали в сфере обращения. Они непосредственно не вторгались в сферу производства, где по - прежнему господствовали соответственно рабовладельческие или феодальные порядки. Коренной поворот происходит тогда, когда на капиталистических началах перестраивается само воспроизводство. В этих условиях деньги стали постоянно использоваться для наживы не за счёт разницы в ценах на товары или взимания процента с должника, а за счёт эксплуатации трудящихся в сфере производства.

Главным условием превращения денег в капитал является возможность для владельца денег найти на рынке такой товар, который способен создавать новую стоимость, притом большую, чем он сам имеет. Единственным товаром такого вида может быть лишь рабочая сила, поскольку только она создает новую стоимость. Следовательно, превращение денег в капитал и само его возникновение неразрывно связаны с превращение рабочей силы в товар, в предмет купли - продажи.

Куплю - продажу рабочей силы человека следует отличать от купли - продажи самого человека, существовавшую при рабстве или крепостничестве. При капитализме продается не сам человек, а его способность к труду, и не навсегда, а на определенное время. Это не что иное, как система наемного труда. Отношения найма существовали задолго до капитализма. Например, в античном и средневековом обществе они широко применялись на государственной службе, в военном деле. Особенность капитализма в том, что он превращает наёмный труд в систему, которая становится основой организации всего общественного производства. В современных условиях в развитых странах капитализма наёмным трудом занято 80-90% самодеятельного населения.

Рабочая сила как товар - превращение Р.С. в товар - результат развития простого товарного производства и разложения феодального способа производства. На основе действия закона стоимости в простом товарном производстве происходил процесс дифференциации товаропроизводителей, обогащение одних, превращавшихся в собственников средств производства, и разорения других, становившихся постепенно собственниками одной лишь своей рабочей силы. Как и всякий товар, Р.С. обладает потребительной и меновой стоимостью. (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.3, стр. 421).

Превращению рабочей силы в товар способствовали два исторических процесса - освобождение людей от рабской и крепостной зависимости и «освобождение» их от собственности на средства производства.

Чтобы продавать свою способность к труду, человек должен, во - первых, располагать правом способности на неё, быть лично свободным. Во - вторых, он должен быть лишен средств производства. Ему незачем было бы продавать свою рабочую силу, если бы он мог сам произвести и вынести на рынок продукт собственного труда.

Исторический процесс принудительного отделения производителя от средств производства, сосредоточения их в руках немногих и превращения в капитал К. Маркс называл первоначальным накоплением капитала. Экономической основой первоначального накопления явилась дифференциация - разорение одних и обогащение других - мелких товаропроизводителей города и деревни. Процесс дифференциации на его массовом уровне протекал весьма медленными темпами. Потребовались бы многие века, чтобы капитализм, продвигаясь этим путём, утвердился как господствующий способ производства. Поэтому было применено насилие, которое ускорило создание предпосылок капиталистического способа производства.

Превращение рабочей силы в товар означало слом старых, способов соединения для прежних эксплуататорских обществ. Внеэкономическое принуждение к труду уступило место договору формально равноправных товаровладельцев: предпринимателя - собственника средств производства и наёмного работника - собственника рабочей силы. Формальное равенство замаскировало самую изощрённую в истории человечества капиталистическую эксплуатацию человека человекам, которая строится на сочетании экономического интереса, как эксплуататора, так и эксплуатируемого.

Повсеместное утверждение наёмного труда объективно способствовало развитию личной свободы граждан молодого буржуазного общества. Сочетание экономического принуждения к труду с личной свободой каждого и предопределило внутренне противоречивую основу буржуазной демократии, резко контрастирующей с деспотией докапиталистических обществ. В этом смысле буржуазная демократия стала определенной вехой в развитии цивилизации, в раскрепощении сил человека.

1.1 Противоречия между трудом и капиталом

Труд и капитал, их единство и противоречия, противоположность и борьба являются стержнем, источником и движущей силой не только социально-экономического, но и всего общественного, человеческого развития, социально-экономическим содержанием всемирной истории. В единстве и связке труд-собственность, труд-капитал первенство и активнейшая роль принадлежит именно труду. Хотя объективно трудовая деятельность базируется на собственности, на средствах производства и средствах труда, именно труд выступает созидательной, движущей, новаторской силой экономического, производственного, всего общественного развития. Труд создает саму собственность, сам капитал, умножает их, качественно и количественно их наращивает, хотя и сам оказывается в зависимости от капитала. В человеческой истории единство и противоречия, противоположность и борьба труда и капитала приобретают характер социального неравенства и социального антагонизма, выражаясь в угнетении, в эксплуатации владельцами собственности, владельцами капитала людей труда, трудящихся, работников.

На ранних исторических ступенях наличия общественной собственности и общественного труда их единство выражало социально равнозначный и справедливый характер отношений. Перелом начался с возникновения частной собственности на средства производства и труда. С тех пор этот социальный антагонизм труда и капитала определяет как содержательный характер частнособственнических эпох, включая эпоху XX века, так и субъективное стремление людей труда, народов разрешить это антагонистическое противоречие в пользу труда. И в XXI столетии, в третьем тысячелетии человечество, трудящиеся, народы никогда не откажутся от необходимости решительно преодолеть социальный антагонизм труда и капитала на путях социальной справедливости, подлинного социализма и подлинного коммунизма. Труд не только создает самого человека, но и открывает перед человеком широчайшую возможность реализации его богатейших человеческих потенций и способностей, как в трудовой, так и во всех остальных сферах и видах его многосторонней деятельности. Труд создает возможность творчества человека в трудовой, производственной деятельности по созданию качественно, оригинально новых материальных и духовных предметов, продуктов, благ, ценностей. Исконное и сущностное неприятие капитализмом реальной социализации, не говоря уже о допущении социализма, демонстрирует нынешнее время. Сумев сломить лидера социалистической системы СССР и повернуть на путь капитализма восемь социалистических стран Центральной и Восточной Европы, империализм в США и на всем Западе в последние годы открыто и нагло отбросил свою “игру” в социальность, круто повернул вправо. А именно - в сторону реакции, наступления на социальные права трудящихся, растущего урезывания этих прав. Вывод таков, что в XX веке капитализм, империализм, при всех изменениях в нем, в том числе прогрессивного характера в научно-техническом отношении, показал и доказал свою исчерпанность и бесперспективность. Он по-прежнему базируется на эксплуатации и угнетении как трудящихся собственных стран, так и особенно трудящихся и народов бывших колониальных, ныне развивающихся стран Латинской Америки, Африки, Азии.

1.2 Стоимость и потребительная стоимость товара рабочая сила

Как и всякий товар, рабочая сила имеет потребительную стоимость и стоимость.

Потребительная стоимость товара «рабочая сила» - состоит в способности создавать прибавочную стоимость и реализуется в процессе производства. (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.3, стр.421).

Потребительная стоимость - термин марксисткой (пролетарской) политической экономии, означающий полезность вещи как предмета потребления, наличие у неё свойств и качеств, позволяющих удовлетворять человеческие потребности. (Лит.: Современный экономический словарь. стр. 251). П.С. - полезность вещи, её способность удовлетворять какую - либо человеческую (общественную) потребность независимо от характера потребности.(Лит.: Ширай В.И.- Курс лекций).

Меновая стоимость - возможность товара быть обмененным на другой товар в определенный пропорции, находящая свое выражение в денежной стоимости, характеризующей товара. Отличается от потребительной стоимости, характеризующей товар как предмет потребления. (Лит.: Современный экономический словарь, стр. 189). Свойство (способность) вещей друг на друга в определённой пропорции. (Лит. Ширай В.И. - Курс лекций).

Что касается потребительной стоимости, то она состоит в способности рабочего к труду, создающему новую стоимость, по величине большую, чем стоимость самой рабочей силы, то есть её способность производить избыток стоимости (?Д). Этот избыток получил название прибавочной стоимости.

Прибавочная стоимость - форма прибавочного продукта, присущая капиталистическому способу производства; та часть стоимости, которая создаётся наёмными рабочими сверх стоимости их рабочей силы; представляет собой неоплачиваемый труд. (Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 25, ч.1, стр. 49 - 50; Капитал, т.3, ч. 1, стр. 49 -50).Главное и всецело определяющее свойство потребительной стоимости товара рабочая сила состоит в том, чтобы производить прибавочную стоимость.

Стоимость товара рабочая сила определяется стоимостью жизненных средств, которые необходимы для нормального воспроизводства рабочего и содержания члена его семьи.

Объём и структура физиологических потребностей человека, а, следовательно, и размеры средств для их удовлетворения во многом зависят от климатических и других природных условий, которые существенно различаются по странам и даже по регионам внутри страны. При этом жизненные средства, необходимые для воспроизводства рабочей силы, не сводятся только к товарам и услугам, удовлетворяющим физиологические потребности человека - в пище, одежде, жилье, топливе. У рабочего есть и духовные запросы. Расходы на их удовлетворение также включаются в стоимость рабочей силы.

Сам человек и его потребности - продукт общественного развития. Поэтому экономический и культурный уровень страны, а также исторические условия формирования в ней рабочего класса оказывают существенное влияние на структуру и объём потребностей людей, на способы их удовлетворения. Известно, что этот объём в развитых капиталистических странах намного больше, чем в тех, которые сравнительно недавно освободились от колониального ига. Таким образом, одна из особенностей товара рабочая сила состоит в том, что в противоположность другим товарам определение стоимости «рабочей силы включает в себя исторический и моральный элемент» (Лит: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23.стр.182).

По мере развития общественного производства растут требования к уровню образования и квалификации работника, к его способностям управлять новой техникой, осваивать новую технологию. Чем выше квалификация работника, тем больше стоимость его рабочей силы. Нельзя не учитывать также объективный рост общественно моральных потребностей рабочих и членов их семей в новых товарах и услугах, который также приводит к увеличению стоимости товара рабочая сила.

Вместе с тем повышение особенной производительности труда вызывает снижение стоимости рабочей силы. Поэтому её реальная динамика - рост или уменьшение - складывается как результат двух противоположных тенденций: с одной стороны, расширения общественно нормальных потребностей рабочих в товарах, услугах, уровне образования и квалификации; с другой стороны, роста общественной производительности труда. Если темпы такого роста в течении какого - то периода опережают темпы возрастания потребностей рабочих в товарах и услугах, то стоимость их рабочей силы уменьшается. Преобладание противоположной тенденции приводит к росту стоимости рабочей силы.

В условиях современного капитализма под воздействием научно - технической революции и других факторов усиливается дифференциация рабочих по уровню квалификации, сложности труда, по соотношению умственных и физических усилий в их деятельности. Это не может не сказываться на стоимости рабочей силы, а следовательно, на её различиях по отраслям и сферам экономики. При этом монополистический капитал стремится использовать в наибольшей мереквалифицированную и обученную рабочую силу.

1.3. Постоянный и переменный капитал

В процессе своего развития теория капитала приобретала самые разнообразные и причудливые трактовки, «окрашенные» то в социально - психологические, то в социально - классовые, то в субъективные, то в объективные тона. При этом их объединяет то, что с категорией «капитал» так или иначе всегда в неразрывной паре находится прибыль. Не вдаваясь в историю экономической мысли, обратим внимание на два основных воззрения на капитал.

Существуют различные трактовки капитала, первая из них состоит в том, что любое средство производства, любая вещь, деньги - это капитал. Как только они пускаются в дело, используются в хозяйственной деятельности, так приносят прибыль. В одних случаях прибыль объявляется продуктом труда машин, в других - затратами накопленного труда, в третьих - это возмещение жертвы предпринимателя за то, что он воздержался от немедленного потребления капитала и авансировал его для дела, в четвёртых - это соответствующая доля продукта, вменяемая, приписываемая производительности капитала, в пятых - она рассматривается как плата предпринимателю за организацию и управление производством и как квазирента, которая обусловлена негибкостью предложения товаров и услуг в краткосрочном периоде, в шестых - это плата за риск, и так далее.

Другое воззрение на капитал представляет теория К.Маркса, согласно которой он знаменует собой отношения эксплуатации лиц наемного труда собственникам средств производства, то есть непосредственного предпринимателями, земельными собственниками, владельцами денежного капитала, в общем - собственниками факторов производства, кроме собственников рабочей силы. При этом, нередко делая ссылки на «Капитал» К.Маркса, утверждают, что капитал - это вещь, не деньги, не любые другие блага сами по себе, а отношения эксплуатации. С этим можно согласиться или нет, но хотелось бы уточнить и дать, как мне кажется, более развернутую и объективную трактовку капитала в рамках диалектического процесса его становления и роста.

В марксистской политической экономии с точки зрения производства прибавочной стоимости различаются постоянный капитал с (начальная буква слова constant - постоянный) и переменный капитал (начальная буква слова arible - переменный). Создаваемая наемными рабочими новая стоимость распадается на эквивалент стоимости рабочей силы и прибавочную стоимость. Маркс обозначил последнюю символом m (начальная буква слова mehrwert - прибавочная стоимость). Таким образом, вся стоимость товара, производимого на капиталистическом предприятии, распадается на три части:

Постоянный капитал - часть авансированной первоначальной капитальной стоимости, вложенная в средства производства. По роли в процессе увеличения стоимости постоянный капитал отличается от переменного капитала. В процессе производства стоимость постоянного капитала переносится на продукт труда и её величина не изменяется. (Лит: Экономическая энциклопедия, т.3, стр. 304-305). Стоимость средств производства в процессе труда переносится на готовый продукт. Средства труда переносят свою стоимость по частям по мере снашивания, предметы труда - в течение одного периода производства. Но при всех вариантах стоимость средств производства не возникает в данном процессе производства. Она создана трудом работников на его предшествующих стадиях. Постоянный капитал (стоимость средств производства) не может быть источником прибавочной стоимости. Последняя создается трудом наёмных рабочих. Та часть капитала, которая израсходована на приобретение рабочей силы, в процессе труда изменяет свою величину. Наемный рабочий создает эквивалент стоимости своей рабочей силы и сверх неё прибавочную стоимость. Поэтому эта часть стоимости капитала называется переменным капиталом.

Переменный капитал - это производство капитала, составляющая затраты капиталистов на приобретение рабочей силы (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.3 стр. 219 - 220). В процессе производства переменный капитал воспроизводит свой собственный эквивалент и сверх того избыток, прибавочную стоимость (Лит: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т.23, стр. 220; Капитал, т.1, стр. 220). Но, необходимо заметить, что прибавочную стоимость создает не сама по себе переменная капитальная стоимость, а рабочий, нанятый на эти деньги.

Традиционно противоположность интересов между капиталистами и наёмными рабочими выводилась, во-первых, из деления вновь созданной стоимости +с (чем больше доля капиталиста в ней, тем меньше доля рабочего и наоборот); во-вторых, из невозможности для рабочего обзавестись собственностью на средства производства. Оба этих положения были правильными, но в свете современных данных они требуют корректировки. Да, рабочие и капиталисты заинтересованы получить свой максимум, но притязания тех и других имеют ограничения. Нормальное воспроизводство рабочей силы необходимо для нормального развития производства и обеспечения качества продукции. Поэтому, капиталист стремится к уменьшению издержек на заработную плату.

Рабочие заинтересованы в эффективности корпорации, умелом управлении ею. Поражение её в конкурентной борьбе привело бы к ликвидации рабочих мест, потере заработка и социальных льгот. Марксисты нередко обвиняют капитализм в хищническом, расточительном отношении к рабочей силе. В «Капитале» показано, что в погоне за прибылью капиталисты экономят на постоянном капитале за счёт жизни и здоровья рабочего. В конце XX столетия такое обвинение вряд ли обосновано. В условиях НТР производство зачастую невозможно без хорошо оборудованного рабочего места, хорошего освещения и т.д. Современному производству противопоказаны нагромождение опасных машин, грязь, шум. Традиционно капитализм обвиняли в чрезмерной интенсификации труда. В итоге оказалось, что развитые капиталистические страны превосходят страны социалистического выбора по продолжительности жизни. В развитых капиталистических странах предпринимаются условия, чтобы наделить собственность как можно большее количество граждан, прежде всего через продажу акций. Считается, что распространение акций среди населения укрепляет капиталистический строй, способствует преодолению отчуждения рабочих и служащих от капиталистической собственности.

В ходе развития капитала происходит существенные изменения и в структуре капитала, которые связаны с научно - техническим прогрессом. Сведением в процесс производства всё более совершенных машин и технологий увеличивается количество средств производства в расчёте на одного рабочего, то есть техническое строение капитала. В капиталистическом обществе техническое строение капитала выступает в стоимостной форме как соотношение стоимости применяемых средств производства и стоимости рабочей силы, постоянного и переменного капитала (с/v). Стоимостное строение капитала в его неразрывной связи с техническим строением К.Маркса называет органическим строением капитала. По мере прогресса производительных сил органическое строение капитала изменяется.

Каждый капиталист стремится, опередив конкурентов, получить избыточную прибавочная стоимость за счет роста производительности труда на своём предприятии. Это побуждает его внедрять, должно вести к росту органического строения капитала. При этом нельзя не учитывать, что рост технической вооруженности опирается на более сложный по своей квалификации и уровню её использовать. В результате стоимость рабочей силы повышается и это оказывает непосредственное влияние на динамику органического строения капитала. Органическое строение капитала росло в период индустриализации капиталистического стран. Этот процесс продолжался и на машинной стадии производства, когда старая техника заменялась новой, более производительной, но, как правило, и более дорогостоящей. В современной экономике в целом нет четко выраженной тенденции изменения органического строения капитала.

2. Прибавочная стоимость

Теория прибавочной стоимости, разработанная К.Марксом, раскрывала отношения жесточайшей эксплуатации рабочего класса буржуазией. Она вскрыла антагонизм двух классов - порабощенного и поработителя. Теория прибавочной стоимости базировалась на трудовой стоимости классической политической экономики У. Петти, А.Смита и Д. Рикардо.

Рассматривая теорию прибавочной стоимости, обратим внимание, прежде всего на два решающих методологических приема К. Маркса, с помощью которых ему удалось раскрыть отношения эксплуатации.

Первый связан с введением понятий конкретного труда и абстрактного труда. И дело не в самих терминах, ведь эти категории уже были известны: в научный оборот они были введены ещё Г. Гегелем.

Вторым важным приемом являлось разграничение двух категорий: труда и рабочей силы. Исходя именно из того, наёмный работник продает рабочую силу, а предприниматель, купив её, начинает использовать её функцию - труд, К.Марксу удалось выявить источник создания стоимости, превышающей стоимость рабочей силы, - неоплаченный труд. Причем рабочая сила, наравне с другими частями капитала, на время найма становятся собственностью капиталиста.

2.1 Процесс «самовозрастания» стоимости

Рассмотрим процесс создания прибавочной стоимости. Купив рабочую силу, предприниматель организует процесс производства. Рабочий день, если его рассматривать с точки зрения создания новой стоимости, делится на необходимое и прибавочное время. Предположим, рабочий день равен 7 ч. При этом рабочий в течение 5 ч. своего труда создает стоимость, равную стоимости своей рабочей силы, т.е. за это время он создает стоимость, эквивалентную его заработной плате. Продолжая работать ещё 2 ч., он создает добавочную стоимость к стоимости своей рабочей силы, которая не оплачивается предпринимателем. Эта стоимость так и называется прибавочной стоимостью. Прибавочная стоимость - форма прибавочного продукта, присущая капиталистическому способу производства; та часть стоимости, которая создаётся наёмными рабочими сверх стоимости их рабочей силы; представляет собой неоплаченный труд. (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.3, стр. 321 - 324) или прибавочная стоимость - есть избыток над всем авансированным капиталам.(Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т.25, ч. 1, стр. 49 - 50; Капитал, т.3, ч.1, стр. 49 - 50). Время, в течение которого наёмный работник создает стоимость эквивалентную стоимости рабочей силы, называется необходимым рабочим временем. Необходимое рабочее время - это время, в течение которого наёмный работник создает стоимость, эквивалентную стоимости рабочей силы.(Лит.: Иохин В.Я., Экономическая теория, Гл.7. стр. 139).

Прибавочным рабочим время - часть дня, в течение которого создается прибавочный продукт, принимающий в условиях капитализма форму прибавочной стоимости. (Лит.: Политическая экономия./Рук. авт. коллектива В.А. Медведев., Гл.6. стр.169). Графически это изображено на рисунке 1.1.

Рис. 1.1. Распределение рабочего времени

Труд, затраченный в течение необходимого рабочего времени, называется необходимым трудом, а в течении прибавочного рабочего времени - прибавочным трудом (Лит.: Иохин В.Я., Экономическая теория, Гл.7. стр. 139). Труд в течение всего рабочего дня овеществляется в создаваемых товарах, потребительных стоимостях и стоимостях. Здесь рассматривается только живой труд наёмного работника, который материализуется в потребительных стоимостях и овеществляется и в стоимостях. Здесь рассматривается только живой труд наёмного работника, который материализуется в потребительных стоимостях и овеществляется в их стоимостях.

Рассмотрим процесс создания прибавочной стоимости как части стоимости товара с учетом затрат предпринимателя на приобретение средств производства и наём рабочей силы как затрат соответственно на постоянный капитал. В таком случае стоимость товар можно представить в виде формулы

где W - стоимость товара; C - затраты на постоянный капитал; V - затраты на переменный капитал; m - добавочная стоимость, сверхстоимость, или прибавочная стоимость. Прибавочная стоимость присваивается собственниками средств производства и при всём этом сохраняется принцип эквивалентности в обмене. Сама проблема - кому принадлежит излишек стоимости - не сказывается на испытываемом нами принципе взаимоотношений экономических субъектов (покупателей и продавцов, производителей и потребителей). Самовозрастание стоимости и ее присвоение собственниками вещественных факторов производства - это другая проблема, которая порождена самим процессом развития экономической системы и усложнения процессов, в ней протекающих.

Эта проблема - проблема эксплуатации. Само понятие эксплуатации означает присвоение без эквивалента чужого труда. Следовательно, в рассматриваемых нами отношениях эксплуатация, безусловно, присутствует. При этом базовый принцип эквивалентности в обмене не нарушается здесь даже в широком смысле слова. Собственник средств производства (он же - собственник произведенного товара) возвращает рабочему, продавшему свою рабочую силу, эквивалент стоимости его рабочей силы. Покупая специфическую способность рабочей силы производить большую стоимость, чем стоимость рабочей силы, собственник средств производства достигает поставленную им цель - получение этого излишка. Заметим, что рабочий получает часть созданной им стоимости, эквивалентную стоимости товара рабочая сила. При этом он фактически кредитует собственника средств производства, так как прежде работник продает свою способность к труду и трудится, создавая блага и услуги, и только после процесса производства, в котором происходит возрастание стоимости, получает эквивалент стоимости своей рабочей силы. Собственник же средств производства получает разницу между общей стоимостью, созданной работником, и стоимостью его рабочей силы. Почему же все-таки собственник средств производства (и продукта труда) присваивает без эквивалента разницу между всей созданной стоимостью и стоимостью рабочей силы? Ответ представляется достаточно очевидным, учитывая все, сказанное выше. Капиталист (а именно о нем и идет здесь речь) присваивает часть продукта труда рабочего (прибавочную стоимость) в силу закрепленного юридическими отношениями и соответствующими титулами собственности права превращать в свои условия и результаты производства. Именно этот комплекс юридических отношений отражает экономические отношения, возникающие на данном этапе развития экономической системы. Появляется специфический общественный и экономический феномен - капитал.

2.2 Норма и масса прибавочной стоимост и

Традиционно считают, что норма прибавочной стоимости представляет собой точно выражение степени эксплуатации наёмных рабочих капиталом. Соотношение прибавочной стоимости и переменного капитала очень важно, поскольку позволяет судить о степени эксплуатации наёмных рабочих капиталистами. Отношение величины прибавочной стоимости к переменному капиталу, выраженное в процентах, Маркс назвал нормой прибавочной стоимости (m?). Норма прибавочной стоимости - это отношение массы прибавочной стоимости к переменному капиталу, выраженное в процентах; категория капитализма, являющаяся важнейшим показателем эксплуатации рабочих капиталом. Прибавочная стоимость (m), создаваемая в процессе капиталистического производства, выступает как избыток стоимости товара над всем капиталом (к), авансированным на их производство; последний распадается на две части: постоянный и переменный капитал () (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.3, стр. 112-113). Норма прибавочной стоимости может быть выражена следующей формулой:

где m? - норма прибавочной стоимости; m - прибавочная стоимость; V - переменный капитал. Для наглядности обратимся к условному примеру. С точки зрения сегодняшнего дня норма прибавочной стоимости перестаёт быть точным выражением степени эксплуатации наёмного труда капиталом. Предположим, что в течение каждого часа наёмный работник создает стоимость, равную 5 тыс. руб. Рабочий день состоит из 5 ч необходимого времени и 2 ч прибавочного рабочего времени. Следовательно, в необходимое рабочее время создает стоимость, равную 25 тыс. руб., а в прибавочное рабочее время - 10 тыс. руб. Данное соотношение стоимости рабочей силы и прибавочной стоимости равна 40%.

По мере развития капитализма степень эксплуатации, или норма прибавочной стоимости (m?), обнаруживает тенденцию к повышению. Капиталист присваивает тем больше прибавочной стоимости, чем больше её масса. А масса прибавочной стоимости(M) зависит от её нормы, стоимости рабочей силы и числа эксплуатируемых рабочих. Масса прибавочной стоимости - в экономической теории К.Маркса - абсолютная величина прибавочной стоимости; равна стоимости авансированного капитала, умноженного на норму прибавочной стоимости. (Лит.: Большой экономический словарь, стр. 225). Отсюда получаем формулу массы прибавочной стоимости: М=n* m?* , где n - число рабочих.

Стремясь повысить норму прибавочной стоимости, капиталист всегда заинтересован в увеличении прибавочного времени, а значит, и рабочего дня в целом. Но последний имеет естественные рамки. Нижним его пределом выступает необходимое рабочее время, в течение которого рабочий воспроизводит стоимость своей рабочей силы. Верхний предел - протяженность суток. Разумеется, рабочий день не может длиться 24 часа, так как работник должен иметь время для восстановления рабочей силы, прежде всего для отдыха, а также для пополнения своих профессиональных знаний, удовлетворения культурных и социальных потребностей.

Жажда наживы побуждает предпринимателей удлинять рабочий день иногда до 16 - 18 часов. Но как массовое явление факты такого чрезмерного увеличения длительности рабочего дня стали достоянием истории. Хотя и ныне они встречаются в странах развитого капитализма, особенно в его аграрном секторе, и ещё чаще в развивающихся странах.

3. М етоды увеличения прибавочной стоимости и её формы

Имеет место несколько методов увеличения прибавочной стоимости: методы производства абсолютной т относительной прибавочной стоимости, производство прибавочной стоимости, связанное с применением труда высокой квалификации. На разных этапах развития капитализма роль того или иного метода меняется. Нельзя сказать, что какой - то метод производства исчезает окончательно, но меняется его значимость, возникают новые грани в использовании.

Метод производства абсолютной прибавочной стоимости. Он состоит в том, что рабочий день удлиняется за пределы необходимого рабочего времени. Если рабочая неделя увеличивается с 40 до 45 ч, то рабочий производит больше прибавочной стоимости, чем раньше. Если же продолжительность рабочей недели сокращается с 40 до 35 ч. и величина прибавочной стоимости уменьшается, абсолютная прибавочная стоимость, тем не менее, производится, так как рабочая неделя выходит за пределы необходимого рабочего времени.

По мере развития капитализма продолжительность рабочего дня и недели уменьшилась. К концу девяностых годов XX столетия стандартная рабочая неделя продолжалась 40 ч, при пятидневной рабочей неделе рабочей день был равен 8 ч. При этом рабочие пользуются пятинедельным отпуском. Рабочая неделя может сокращаться до 4 - 4,5 дней по 9 -10 часов. Известное распространение получила в капиталистических странах частичная занятость (менее 35 ч в неделю). В США, Канаде, Японии частично занятые составляют 15 - 18 % рабочей силы, в Западной Европе частично занят каждый восьмой трудящийся. Повышение рабочего дня, но только до тех пор, пока повышение интенсивности имеет место на отдельном предприятии. Если новый уровень интенсивности труда становится общественно нормальный, то он перестает быть скрытым удлинением рабочего дня, а повышение интенсивности труда совпадает с повышением его производительности. Как видно, возможности увеличить производство прибавочной стоимости за счёт удлинения рабочего дня по мере развития капитализма всё более сокращаются.

Метод производства относительной прибавочной стоимости.

Этот метод связан с повышение производительности труда. Прибавочную стоимость можно увеличить при условии уменьшения стоимости рабочей силы. Величина необходимого рабочего времени зависит от времени воспроизводства стоимости рабочей силы. Если недельная стоимость рабочей силы равна 344,2 дол., каждый час рабочий создает новую стоимость, равную 14,3 дол., то ему потребуется 24 ч, чтобы воспроизвести эквивалент стоимости своей рабочей силы. Если стоимость рабочей силы упадет до 249,6 дол., необходимое рабочее время составит 17,7 ч. (рис. 1.2.).

Рис.1.2. Производство относительной прибавочной стоимости.

Стоимость рабочей силы ОС уменьшается до ОВ, соответственно увеличивается прибавочная стоимость с СД до ВД. Суть метода производства относительной прибавочной стоимости состоит в том, что капиталисты удешевляют товары, а это изменяет соотношение между составными частями рабочего дня в пользу прибавочного времени. В условиях инфляции весьма трудно судить об обеспечении стоимости рабочей силы из - за роста цен вследствие обесценения бумажных денег. Тем более, что на стоимость рабочей силы действуют факторы в сторону её повышения. Какова конечная динамика стоимости рабочей силы - достаточно доказательно ответить на этот вопрос трудно. В определённой мере о ней можно судить по движению индексов производительности труда и реальной компенсации.

В современных условиях главный метод производства прибавочной стоимости состоит в использовании высококвалифицированного труда. Хотя в «Капитале» К.Маркс различает простой и сложный труд, исследование прибавочной стоимости здесь ведется на базе простого труда. В условиях НТР возрастает роль человека в общественном производстве, меняется характер его квалификации, повышается её уровень. Сложный труд есть возведенный в степень простой труд. Высококвалифицированная рабочая сила в течение стандартной рабочей недели создаёт большую стоимость, чем работники низкой квалификации. Это выражается в том, что либо создается большее количество товаров, либо повышается качество товаров, либо то и другое вместе. Не ведет ли это к уменьшению стоимости товаров и понижению стоимости рабочей силы, т.е. в конечном счете, к производству относительной прибавочной стоимости? Теоретически возможен только один вариант, что снижение стоимости рабочей силы вследствие удешевления предметов потребления, которое не компенсируется повышением расходов на образование. Именно он может быть отнесён к производству относительной прибавочной стоимости. В целом же использование высококвалифицированного труда представляет собой метод производства прибавочной стоимости, свободный от ограничений, характерных для традиционных методов.

3.1 Абсолютная и относительная прибавочная стоимость

Трудно даже сравнить нынешние производительные силы капитализма с теми, которые он имел на старте, когда господствовали ручные орудия труда. В тех условиях увеличить прибавочную стоимость можно было в основном лишь путём удлинения рабочего дня.

Прибавочную стоимость, полученную капиталистом благодаря удлинению рабочего дня за пределы необходимого времени, К.Маркс назвал абсолютной прибавочной стоимостью. Абсолютная прибавочная стоимость - прибавочная стоимость, полученная путем удлинения рабочего дня или повышения интенсивности труда (при неизменном необходимом рабочем времени). Цель капиталистической эксплуатации состоит во всемерном увеличении нормы и массы прибавочной стоимости (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.1, стр. 170; т.3, стр. 321 - 324).

Скрытой формой удлинения рабочего дня, также ведущей к получению абсолютной прибавочной стоимости, является повышение интенсивности труда, когда в единицу времени расходуется больше энергии и создается большая стоимость, чем при нормальной интенсивности труда. На примере абсолютной прибавочной стоимости хорошо видно, насколько противоположны интересы капиталистов и рабочих, насколько различно их экономическое положение. Упорной классовой борьбой рабочий класс добился того, что в первой половине XIX века буржуазное государство оказалось, вынуждено законодательным путём ограничить рабочий день 12 -15 часовым. Но лишь к середине XX века в большинстве развитых стран были приняты законы о 8 - часовом рабочем дне.

При этом законодательное ограничение рабочего дня не уменьшило степень эксплуатации рабочих и соответственно норму и массу получаемой капиталистами прибавочной стоимости. Изменились лишь способы из повышения. В результате стоимость товара и услуг, в том числе и тех, которые потребляются рабочими, снижались. А это вело к падению стоимости силы и сокращению необходимого рабочего времени, требующегося для её воспроизводства. При той же длительности рабочего дня сокращение необходимого времени означает возрастание прибавочного, а значит, и нормы эксплуатации. Иначе говоря, капитал поставил себе на службу рост общественной производительности труда.

Прибавочную стоимость, полученную за счёт роста общественной производительности труда, К Маркс назвал относительной прибавочной стоимостью. Относительная прибавочная стоимость - прибавочная стоимость, полученная за счет увеличения необходимого рабочего времени и соответственно увеличения прибавочного времени (при неизменно рабочем дне) (Лит.: Экономическая энциклопедия, т. 3, стр. 321 - 324).

3.2 Избыточная прибавочная стоимость

Конкуренция между капиталистами вынуждает их внедрять на своих предприятиях новую технику, применять более квалифицированную рабочую силу и совершенные способы организации производства и на этой основе повышать производительность труда. Благодаря этому индивидуальная стоимостью товара по сравнению с общественной стоимостью уменьшается. Разница между общественной и индивидуальной стоимостью товара присваивается капиталистом до тех пор, пока индивидуальная производительность труда не го предприятии выше общественной, называется избыточной прибавочной стоимостью. Избыточная прибавочная стоимость - разновидность относительной прибавочной стоимости, стимулирующая внедрение новой техника и совершенствование методов производства и индивидуальной его стоимостью. (Лит.: Большой экономический словарь, стр.151). Излишек к прибавочной стоимости, присваиваемый капиталистом (предпринимателем) до тех пор, пока производительность труда на его предприятии выше общественной. (Лит.: Политическая экономия. Под ред. Медведева, стр. 171). Как видим, производство и присвоение избыточной прибавочной стоимости для данного капиталиста носит временный характер. Это ещё больше подстегивает предпринимателей повышать технический уровень, совершенствовать технологию и организацию производства, готовить и нанимать самую высококвалифицированную рабочую силу. Капитал привлекает на службу большую армию управляющих - менеджеров, функция которых в конечном счете, сводится к использованию в наибольшей мереблагоприятных условий для эффектного использования всех факторов производства, и прежде всего рабочей силы.

При всём различии абсолютной и относительной прибавочной стоимостью они взаимосвязаны. Оба эти способа получения прибавочной стоимости имеют своим источником неоплаченный наёмный труд. На современных капиталистических предприятиях сочетаются самые изощренные формы стимулирования труда рабочих и извлечения благодаря этому прибавочной стоимости. Даже в наибольшей мереэффективная технология и производительная техника принципиально не меняют экономическое положение рабочих, поскольку для капитала смысл их существования только в том, чтобы создавать прибавочную стоимость.

4. Закон прибавочной стоимости и его роль в общественном воспроизводстве

История закона стоимости насчитывает тысячи лет, а выяснению сущности и функций посвящены тысячи страниц. Все экономические теории - от самых ранних до современных - считают одной из основных задач характеристику закона стоимости, независимо от того, как он понимается, в чём видится его содержание.

Проблема закона стоимости связана с ответом на вопрос: почему и как можно сопоставлять и соизмерять различные по своей стоимости вещи - товары.

Закон стоимости частично определяется как закон, согласно которому стоимость товара измеряется содержанием в нем общественно необходимым трудом. Такая трактовка вводит в заблуждение, сводя лишь к измерению труда, забывая о качественной характеристике закона. Качественная характеристика, делающая возможным измерения, состоит в следующем: товары соизмеримы потому, что имеют единую общественную субстанцию - овеществленный в них труд; в результате возникает единообразие (целостность) в необъятном разнообразии продуктов труда и создается общественная связь между обособленными в рамках разделения труда товаропроизводителями. Тем самым задаются границы действия закона стоимости, его историческое место. Закон стоимости регулирует производственные отношении в обществе обособленных товаропроизводителей по поводу включения индивидуального, частного труда в общественный труд при помощи количественного сопоставления через единую меру - общественно необходимые затраты труда. Закон стоимости - это объективный закон товарных отношений, согласно которому стоимость товаров определяется затратами общественного труда и товары обмениваются в соответствии с их общественной стоимостью. (Лит.: Экономическая энциклопедия, т.4, стр. 62). Согласно данному закону, производство и обмен измеряется общественно необходимыми затратами труда. Естественной мерой труда является рабочее время. Но стоимость создается не просто трудом, а общественным трудом.

Из приведенного ниже определения видно, что закон стоимости стимулирует тех производителей, у которых индивидуальные затраты труда ниже общественно необходимых, то есть тех, кто обеспечивает изготовление за то же время большего количества потребительных стоимостей или, другими словами, более высокую производительность труда. Те же, чья производительность труда ниже общественно нормальной, закон стоимости как бы «наказывает». Тем самым экономические условия побуждают товаропроизводителей повышать производительность труда или переключаться на выпуск другого вида изделий. Закон стоимости обуславливает дифференциацию товаропроизводителей в зависимости от соотношения их индивидуальных трудовых затрат с общественно необходимыми, стимулирует снижение затрат и регулирует распределение труда по сферам производства. Закон стоимости проявляется как закон цен - в основе цен лежит стоимость. Его функции осуществляются как при равенстве цены со стоимостью, так и при их расхождении.

Основное противоречие капитализма - противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения продуктов труда. По мере развития современных производительных сил , основанных на крупной машинной индустрии, растет концентрация производства и получает дальнейшее развитие общественное разделение труда , усиливаются экономические связи между различными предприятиями и отраслями хозяйства.

В изготовлении каждого вида изделий прямо или косвенно принимают участие предприятия различных отраслей хозяйства, сотни тысяч и миллионы рабочих, объединенных в капиталистической кооперации труда на предприятиях. В результате этого процесс производства и труда все больше и больше обобществляется. Однако производство я его продукты принадлежат не тем, кто является их творцами, не трудящимся, а частным собственникам - капиталистам, их монополистическим объединениям, которые используют коллективно созданные продукты в целях получения прибыли, а не в интересах всего общества.

Основное противоречие капитализма выливается прежде всего в глубокий антагонизм между наемным трудом и капиталом . Это противоречие выражается также в относительной организованности производства на отдельных предприятиях и анархией, стихийным развитием всего капиталистического хозяйства. В погоне за наживой капиталисты расширяют производство до огромных размеров и усиливают эксплуатацию рабочих. В то же время платежеспособный спрос основной массы населения ограничен стоимостью рабочей силы, а в условиях постоянной массовой безработицы он часто оказывается ниже ее стоимости.

Основное противоречие капитализма служит поэтому причиной периодически возникающих экономических кризисов перепроизводства , сопровождающихся расточительством общественного труда, прямым уничтожением произведенных материальных ценностей. На империалистической стадии капитализма основное противоречие еще более обостряется и углубляется. Научно-техническая революция, ускоряющая процесс обобществления производства, в условиях господства монополий порождает новые противоречия, в которых выражается несоответствие между необычайными возможностями, открываемыми научно-технической революцией, и препятствиями, которые выдвигает империализм на пути их использования в интересах всего общества.

Общественный характер современного капиталистического производства находится в явном противоречии с характером государственного регулирования капиталистической экономики в интересах небольшой кучки монополистов. Капитализм не только порождает свойственное ему основное противоречие, но и создает материальные и субъективные предпосылки его разрешения Основная часть рабочего класса сосредоточена на крупных предприятиях и в промышленных центрах, что облегчает его объединение, сплочение п организацию в борьбе против класса буржуазии. В ходе революционной борьбы рабочий класс, возглавляя всех трудящихся, ликвидирует основное противоречие капитализма путем революционного уничтожения буржуазного строя и замены его более прогрессивным общественным строем - социализмом, основанным на общественном присвоении всех продуктов. коллективного труда.