Волны международной миграции рабочей силы и их основные особенности. Куда выносят волны миграции

Вишневский А., Зайончковская Ж.

Распад СССР неизбежно влечет за собой возникновение и новой миграционной ситуации. Изменения могут быть очень значительными и породить последствия, важные не только для государств СНГ, но и для всего международного сообщества. Утверждающиеся тенденции миграции характеризуются по крайней мере тремя принципиально важными элементами: вытеснением пришлого населения из социальной ниши, которую оно занимало еще недавно, эмиграцией из перенаселенных районов и нарастающей эмиграцией за пределы бывшего Союза.

Реэмиграция русских

Первый из названных процессов затрагивает различные группы так называемого русскоязычного населения, но прежде всего, разумеется, собственно русских. Расширение границ России, их оборона, освоение новых территорий уже несколько веков назад положили начало пространственной экспансии ее населения. В освоении Новороссии, Предуралья, Сибири, Дальнего Востока, степной части Казахстана и т. д. принимали участие многие народы, но, конечно, главная роль принадлежала наиболее многочисленному этносу страны русским.

Перемещение русских в периферийные районы страны получил новый сильный импульс уже в нашем столетии, в период бурной урбанизации. До первой мировой войны и в годы первых советских пятилеток оно развертывалось в основном на территории России и Украины, а после второй мировой войны охватило и бывшие национальные окраины, население которых еще не было готово к массовому переезд в города. Интенсивный приток русских шел также в Латвию и Эстонию, где естественный прирост населения был низок, а уровень жизни выше, чем в других регионах. За 60-е годы рост численности русских за пределами России был в 2,4 раза больше, чем в целом по стране. Но уже 70-е годы ознаменовались появлением новых миграционный тенденций. Прирост русских в республиках замедлился, а в дальнейшем практически прекратился. В 80-е годы он не вышел за пределы естественного прироста.

Миграционные процессы 60-70-х годов исподволь готовили события 80-х, когда началась массовая реэмиграция русских. Первой была Грузия, откуда отток русских идет с 60-х годов (тогда активно стало переселяться в города местное сельское население), причем отток идет довольно быстро: за 1959-1988 годы численность русских в республике сократилась на 18 процентов, то есть эмиграция намного превысила естественный прирост русских. Следующим был Азербайджан. Здесь отток русских начался тогда же, а их численность стала сокращаться в 70-е годы. Всего за период с 1959 года она уменьшилась на 22 процента. Со второй половины 70-х годов начался отток русских из Средней Азии.

В 1979-1988 годы процесс реэмиграции русских охватил большинство республик, а в тех из них, куда продолжался переезд, его темпы сильно замедлились. В 1990 году русские выезжали лишь на Украину и в Беларусь, в то время как из всех остальных республик они возвращались.

Таким образом, реэмиграция русских не новое явление, а давно проявившаяся тенденция, указывающая на закономерный, объективный характер этого процесса, его глубокие связи с особенностями развития республик. В то же время до сих пор эта тенденция не была столь сильна. И сегодня в результате многолетнего миграционного движения из центра страны к ее периферии за пределами России проживают более 25 миллионов русских (17,4 процента их общей численности в бывшем СССР). Основная их часть (почти 70 процентов) сосредоточена на Украине и в Казахстане. В Казахстане же наиболее высока доля русских в населении. Очень высока она также в Латвии, Эстонии, Кыргызстане.

Новым явлением последних лет стала эвакуационная форма ре-Эмиграции русских, появление среди них беженцев из районов острых этнических конфликтов. Так, в апреле 1992 года в России было официально зарегистрировано 73,5 тысячи русских, вынужденно покинувших места постоянного проживания за ее пределами. Но даже когда выезд русских из республик не продиктован непосредственной опасностью, связанной с прямыми межэтническими столкновениями, и происходит в относительно спокойной обстановке, он также нередко приобретает черты бегства. Ощущение опасности со все большей силой выталкивает русских и других русскоязычных, то есть людей, по существу, русской культуры, из Средней Азии и некоторых других государств СНГ. По данным выборочного обследования, проведенного Госкомстатом Российской Федерации при участии Министерства внутренних дел, среди прибывших в Россию из-за ее пределов в 1991 году было 56 процентов русских, 15 украинцев, 4,2 армян, столько же белорусов, 3,2 татар, 2,5 азербайджанцев.

Сейчас почти очевидно, что исход русских и сопутствующих им этнических групп из бывших союзных республик будет продолжаться. Это особенно ясно в отношении тех новых независимых государств, где русские сравнительно немногочисленны и расселены дисперсно. Сложнее прогнозировать развитие событий в отношении крупных районов с многочисленным и достаточно компактно живущим русским населением Восточной Украины, Северного Казахстана и т. п. Нормальное развитие событий должно исключить массовый выезд русских из этих районов, ибо он означал бы миграции таких масштабов, которые невозможны без крупных политических потрясений.

Эмиграция из перенаселенных регионов

Вторая важная составляющая новых миграционных тенденций усиление потока представителей коренных этносов из перенаселенных регионов. Слово это взято в кавычки, потому что лишь очень приблизительно передает весь комплекс условий, подталкивающих население к эмиграции. Конечно, он включает в себя чисто демографическое давление, обусловленное чрезвычайно быстрым ростом населения, Но не меньшее значение имеют непреодоленная архаичность отраслевой структуры экономики, сохранение ее аграрного характера при не-достаточной развитости несельскохозяйственных видов деятельности и вытекающая из этого неспособность поглотить возрастающий прирост рабочей силы. Нельзя не отметить и неразвитость самого социума, слабую структурированность общества, его привязанность к традиционным культурным нормам. Все это блокирует модернизацию, ведет к отторжению социальных нововведений, к длительной экономически и культурной стагнации. Если учесть еще обычную в таких случаях нехватку средств, то становится очевидным, что отъезд окончательный или временный многим кажется более привлекательным, чем жизнь в условиях стагнации или борьбы за ее преодоление.

Разумеется, и эмиграция сопряжена со многими трудностями, по этому она может рассматриваться лишь как одна из возможных реакций коренного населения на экономические и социальные напряжения, возникающие в ходе модернизации. Поначалу более естественными выглядят поиски места в уже существующих модернизированный секторах экономики, которые принимают форму конкуренции на местных рынках труда. В республиках прежнего Союза такая конкуренция проявлялась прежде всего в вытеснении пришлого населения коренными жителями, занимающими все большую часть рабочих мест. Например, в Средней Азии с 1977 по 1987 год численность работников коренных национальностей во всех республиках почти удвоилась, в то время как число работников других национальностей увеличилось только на 39 процентов, а в Туркмении сократилось на 12. Доля коренных национальностей в пополнении рабочей силы в 1,2 1,4 раза превысила их долю в общей численности населения республик. Происходит стремительный рост трудовой мобильности местного населения, выталкиваемого в города аграрным перенаселением. Другим остается все меньше места.

Однако вытеснение пришельцев, инородцев, конечно, не решает всех проблем, порождаемых перенаселением, и часто предшествует довольно значительному исходу самого коренного населения или идет параллельно с ним. В бывшем СССР было немало случаев таких исходов вполне мирных и как бы незаметных. Это продолжающийся уже два десятилетия отъезд армян из Армении, молдаван, казанских татар, народов Северного Кавказа со своих исконных территорий. Он стал особенно заметен в период между переписями населения 1979 и 1989 годов. Главными ареалами эмиграции коренных жителей были Молдова, Закавказье, Северный Кавказ и Средняя Азия. Особенно активно разъезжались во все концы страны молдаване. Принимали же иммигрантов в основном Россия, Украина и Прибалтика.

В результате численность молдаван в России за это время увеличилась на 69 процентов (в своей республике всего на 10,5), грузин и армян на 46 (в своих республиках на 10,3 и 13,2), азербайджанцев в 2,2 раза (24 процента у себя), узбеков и туркмен в 1,8 раза (34), киргизов в 2,9 раза (33), таджиков в 2,1 раза (46).

И все же масштабы выезда коренного населения из перенаселенных, или, по принятой у нас терминологии, трудоизбыточных, районов были значительно меньшими, чем можно было бы ожидать, исходя из чисто экономических соображений. Причины такой медлительности в самом состоянии общества, не прошедшего еще важных этапов модернизации, в низкой социальной мобильности его населения. Типично в этом отношении среднеазиатское общество. Хотя сейчас нередко приходится слышать о безработице в Средней Азии, это не безработица в западном понимании. Коренное население не имеет достаточного числа мест приложения традиционного для него труда в сельском хозяйстве, торговле и т. п., кое-как сводит концы с концами, но не особенно охотно соглашается работать в непривычных для него условиях индустриального труда.

Речь идет, таким образом, о низкой профессиональной мобильности коренного населения, которая может сохраняться только в условиях полунатурального хозяйства с неразвитыми монетарными, рыночными отношениями, имеющего глубокие традиционные корни в регионе и консервировавшегося существовавшей системой. Рано или поздно искусственные подпорки этой архаичной экономики отпадут и рост территориальной и профессиональной мобильности населения, или по крайней мере значительной его части, станет экономической необходимостью. Тогда представители коренных народов среднеазиатского региона узбеки, таджики, киргизы, туркмены, каракалпаки начнут быстро осваивать внутренний рынок рабочей силы. А так как он все же достаточно ограниченный, несмотря на нынешнюю нехватку рабочих рук в промышленности или строительстве, то они неизбежно выйдут и за пределы своих территорий.

Рядовой читатель, который не отвергает идею эволюционного развития, прочитав фразу «ученые установили, что предки человека вышли из Африки», как правило, полностью ей удовлетворяется и не задается достаточно простым вопросом – а какой именно вид предков современного человека вышел из Африки и расселился по всем континентам. А мы таким вопросом зададимся и пройдемся по возможным кандидатам на звание таких «выходцев».

И первым же кандидатом оказывается сам Гомо сапиенс – точнее древний Гомо сапиенс…

Долгое время считалось, что современный человек – Гомо сапиенс – произошел от неандертальца, и процесс этот свершился в Европе, где было обнаружено много свидетельств присутствия здесь представителей этих двух видов. Когда же новые находки привели палеоантропологов к заключению, что неандерталец представлял собой лишь боковую ветвь и не являлся прямым предком современного человека, встал вопрос не только о том, кто был этим предком, но и откуда он взялся. Актуальность вопроса о месте происхождения Гомо сапиенс дополнительно усиливалась параллельным накоплением свидетельств того, что в Европу Гомо сапиенс пришел откуда-то извне.

В 2000 году американские археологи С.Мак-Брэрти и А.Брукс опубликовали обширное исследование данной проблемы под названием «Революция, которой не было: новая интерпретация происхождения современного человеческого поведения». Согласно их выводам следы древних Гомо сапиенс ведут в Африку.

«Оказалось, что большая часть «набора» признаков разумного человека (в частности, техника кремневых лезвий, микролитические кремневые орудия, изделия из кости, использование красителей) уже была в Африке, причем гораздо раньше, чем в Европе. Авторы приводят в пример разрисованные каменные плитки, древность которых составляет 59 тысяч лет. Изображения животных, по данным этих исследователей, появились в Африке уже 40 тысяч лет назад. Именно из Африки распространялись прогрессивные особенности поздних этапов палеолита, сохраняя черты преемственности» (А.Зубов, «Колумбы каменного века. Как заселялась наша планета»).

И ныне считается, что современный вид человека Гомо сапиенс возник от близкой ему в эволюционном отношении формы Гомо хельмеи (Homo helmei) приблизительно 130 тысяч лет назад именно в Африке, откуда и попал позднее в Европу и на другие континенты.

Рис. 83. Череп Гомо хельмеи

Однако далеко не все находки вписываются в столь упрощенную схему. Вот, скажем, два показательных, на мой взгляд, примера, связанных с примерно одновременными находками:

«В 1958 году в Южном Китае, в районе Люцзян, в пещере Дундяньян был найден хорошо сохранившийся череп 40-летнего мужчины, который пролежал в земле 67 тысяч лет. В анатомическом отношении это был практически сформировавшийся Гомо сапиенс, хотя отдельные черты (сильно развитые надбровные дуги и довольно значительный наклон лба в сочетании с низким лицом и низкими орбитами) могли бы навести исследователя на мысль о комплексе признаков Гомо хельмеи.

Но что в высшей степени интересно, – некоторые особенности находки (уплощенность лицевого отдела, слабое выступание носовых костей) вписываются в рамки современной монголоидной расы! Приходится признать, что это был местный, коренной житель, предки которого пришли из Африки много тысячелетий назад вместе с древними носителями комплекса хельмеи, но самое главное – черты Гомо сапиенс возникли уже в Дальневосточном регионе, а не принесены извне» (А.Зубов, «Колумбы каменного века. Как заселялась наша планета»).

«В 1958 году на острове Калимантан (Борнео) в пещере Ниа был найден череп молодого индивидуума в окружении очень примитивных каменных орудий «соанского» типа (соанская культура – южноазиатская культура нижнего палеолита, иногда рассматривается как индийский вариант ашельской культуры: гораздо примитивнее параллельно существовавшей на Западе мустьерской культуры). Слой пещеры, в котором был найден череп и соанские орудия, имеет древность (согласно данным радиоуглеродного анализа) 39600±1000 лет. Найденный череп отличается выраженным комплексом Гомо сапиенс (слабо развитые надбровные дуги, прямой, высокий лоб при низком лице и низких орбитах). Это сформировавшийся современный человек, по антропологическому типу сближающийся с тасманийцами, – местный вариант Гомо сапиенс с местным культурным комплексом! И при этом он анатомически и этологически древнее, чем сапиенсы Европы, или же был их современником. Получается, что в Китае и Индонезии сформировался и жил «свой» Гомо сапиенс.

Может быть, и весь комплекс признаков хельмеи не привнесен с Запада, а развился там же, на базе местных Гомо эректус? Это – старая антропологическая головоломка, до сих пор не имеющая решения» (А.Зубов, «Колумбы каменного века. Как заселялась наша планета»).

Вариант выхода из этой ситуации вроде бы нашелся. В конце прошлого века немецкий антрополог Г.Шмидт проанализировал ход дискуссии по поводу формирования современного вида человека и сформулировал «модель генного потока и смешения». Эта модель допускает возможность смешения расселявшегося из Африки первичного сапиенса с местными гоминидами, но учитывает, что кроме смешения имели место частичная или полная изоляция, а также вымирание отдельных групп.

Однако уместно будет задать здесь вопрос – а откуда взялись те самые «местные гоминиды»?..

Места описанных выше двух находок вроде бы выводят на известных нам синантропов и яванских питекантропов, объединяемых ныне в единый вид Гомо эректус. Именно потомки эректусов ныне и считаются упомянутыми «местными гоминидами», с которыми смешивались пришедшие сюда первичные сапиенсы.

Однако маленькая деталь – возраст синантропов составляет (грубо) полмиллиона лет, а яванских питекантропов почти миллион лет, что намного превышает возраст Гомо сапиенс. Между ними просто огромная пропасть времени…

Оставим в стороне вопрос о том, насколько при этом могли быть близки виды потомков местных эректусов и первичных сапиенсов, чтобы иметь возможность к скрещиванию, и как столь тесная близость могла сохраниться столь длительное время. Зададимся другим вопросом – а откуда взялись Гомо эректус в Азии?..

Каким бы странным это ни могло бы показаться, но, по мнению современных палеоантропологов, следы опять ведут в Африку!..

Показательными по этому вопросу считаются находки из Дманиси в Восточной Грузии. Осенью 1991 года совместной грузинско-германской группой антропологов и археологов из Центра археологических исследований Грузии и Сектора палеолита Римско-Германского центрального музея здесь была обнаружена хорошо сохранившаяся нижняя челюсть человека раннеплейстоценового времени вместе с костями животных и каменными орудиями древнего типа (типа, называемыго Mode 1). Позднее было обнаружено четыре черепа разной сохранности и фрагменты скелета. Древность находок составила 1,77 миллиона лет. Но самое главное – черепа из Дманиси имели схожие черты с яванскими черепами!..

Антропологические исследования показали, что найденные в Грузии черепа имеют переходный тип между Гомо хабилис и Гомо эректус, а если быть более точным – относятся к подвиду Гомо хабилис пре-эректус. Дманисский человек оказался даже своего рода «эталонным» представителем этого подвида, который, как полагают, вышел из Африки и распространился по всей Азии, добравшись в том числе и до острова Ява.

Процесс этот получил название «Великой миграции», а «выход» рода Гомо с африканского континента в трудах ученых, посвященных антропогенезу, обозначается библейским словом «Исход». И был он достаточно давно.

Рис. 84. Череп из Дманиси

«…дата достижения человеком «финальных» точек межконтинентальной миграции Африка – Азия (1,8 миллиона лет назад) просто обязывает сделать вывод о еще более раннем времени выхода человека за пределы Африки. Можно было бы ограничиться заключением, что «Исход» имел место раньше 1,8 миллиона лет назад. Однако археологические материалы с территорий Израиля и Пакистана, более близких к Африке, чем «финальные» точки миграции, дают возможность внести некоторые уточнения и свидетельствуют о том, что первые мигранты были на полпути к этим точкам уже 2 миллиона лет назад, а значит, «Исход» произошел до этого времени.

…учитывая имеющиеся разногласия по поводу этой знаменательной даты, можно достаточно обоснованно заключить, что рассматриваемое великое событие в жизни человечества [«Исход»] произошло 2±0,2 миллиона лет назад» (А.Зубов, «Колумбы каменного века. Как заселялась наша планета»).

Однако и в данном случае не удалось ограничиться простой схемой. Находки, связанные с другой, более совершенной техникой обработки камня – Mode 2 (ашель) – потребовали предположения о наличии после «Исхода» еще одной, дополнительной волны миграции Гомо эректус.

«В работе 2005 года российский археолог А.П.Деревянко опубликовал составленные на основании материалов раскопок карты первой и второй миграционных волн из Африки в Евразию. Автор прослеживает предполагаемые направления движения древнейших групп Гомо эректус от точки «Исхода» из Африки (по А.П.Деревянко – Суэцкий перешеек) до территорий Китая и Монголии…

На карте, изображающей траекторию миграции второй, более поздней волны, стрелки указывают направления от Ближнего Востока к северу (в Малую Азию и на Кавказ) и к востоку, причем восточная ветвь, так же как и в первом случае, разделяются на две части: одна проходит через территории Казахстана и Алтая в Монголию, другая останавливается, дойдя до Северной Индии. В ряде регионов вторая волна повторяет движение первой…» (А.Зубов, «Колумбы каменного века. Как заселялась наша планета»).

В идее массовых миграций (особенно «великих миграций») меня давно смущает большое количество малообоснованных предположений и допущений. Эти сомнения можно свести к нескольким вопросам, которые в миграционных теориях не находят полноценных ответов – все, как правило, в этом случае ограничивается лишь умозрительными рассуждениями авторов этих теорий.

Что могло «выталкивать» наших далеких предков из привычных мест обитания в регионы, которые порой обладали климатическими и природными условиями, кардинальным образом отличающимися от условий «прародины»? Причем «выталкивало» их в таких количествах, которых хватало бы в дальнейшем для освоения огромнейших новых территорий…

Как «мигранты» умудрялись преодолевать на своем пути, например, горные районы или широкие реки?.. И зачем они вообще это делали при условии того, что они понятия не имели, есть ли на другом конце пути пригодные для жизни условия?..

Ради чего все это делалось?.. Зачем «мигрантам» нужно было преодолевать многие тысячи километров?.. Пусть даже это происходило и за целую череду поколений…

Рис. 85. Что толкало примитивного человека в далекий путь?..

Но сомнения – это всего лишь сомнения.

Допустим, что палеоантропологи правы, и миграции действительно имели место в далеком прошлом...

Обратим внимание на другой момент – на количество таких миграций и место их начала. Уже в описанной части истории древних предшественников человека ученые предполагают аж три мощных волны миграции из одной и той же точки старта – из Африки.

Каким-то странным образом Африка в представлении современных палеоантропологов оказывается своего рода «генератором эволюции», производя с некоторой регулярностью различные виды гоминидов и выталкивая их за свои пределы. При этом на каждом новом витке производится новый, более совершенный вид, который оказывается (по совершенно непонятным причинам) и более успешным, вытесняя своих предшественников не только на своей «прародине», но и за ее пределами.

Вот что вызывает гораздо более серьезные сомнения, чем тезис о миграциях!..

И сомнения эти еще больше усиливаются, если посмотреть на картинку, которую рисуют ученые для самой Африки.

Первый массовый целенаправленный завоз трудовых ресурсов – доставка чёрных рабов на американский континент (1650-1850 гг.)

В середине XIX в. было отмечено самое значительное явление в истории современной миграции населения. В 40-х гг. XIX в. произошел взрыв эмиграции из Ирландии в США вследствие "картофельного голода".

Широкомасштабная миграция в начале 80-х гг. XIX в. из Италии и стран Восточной Европы в США была связана с падением цен на европейскую пшеницу. Поток миграции резко замедлился вследствие ухудшения экономической конъюнктуры в США и снова набрал силу в ходе экономического оживления.

Причинами широкомасштабной миграции рабочей силы стали аграрное переселение в некоторых европейских странах, безработица, более благоприятные условия работы в США и, конечно, благоприятные условия для широкого развития собственного дела, повышение уровня жизни.

Новая волна миграции из Европы в США отмечена в 20-х гг. ХХ столетия. К уже упомянутым причинам здесь следует добавить трудности послевоенной жизни в Европе.

После Второй мировой войны отмечены три новых потока в миграции рабочей силы в США. Во-первых, это «утечка умов» - устойчивый поток высококвалифицированных специалистов и членов их семей в Северную Америку. Во-вторых, потоки беженцев из Венгрии (1956 г.) после подавления антикоммунистического восстания и из Вьетнама (1974-1975 гг.) после завершения вьетнамской войны, а также с Кубы (1980 г.). В-третьих, самым крупным потоком этого периода является наплыв рабочей силы из Мексики, стран Карибского бассейна и Азии в Соединенные Штаты. В 90-х гг. 84% всех иммигрантов прибыли из этих регионов.

Если в первых двух случаях причины были главным образом политические, переселенческие, то в последнем случае - чисто экономические. Так, число желающих мигрировать из Мексики точно соответствует спросу на дополнительных рабочих в США при оплате 4 долл. в час.

Особую роль в процессах трудовой миграции XIX-XX вв. играет миграция населения из Китая в страны Юго-Восточной Азии и Северной Америки. Она носила в основном переселенческий характер и оценивается от 70 до 100 млн. человек.

В Европе после Второй мировой войны, в особенности с начала 60-х гг., также отмечены достаточно интенсивные процессы миграции рабочей силы. Рабочая сила из Испании, Португалии, Греции, Югославии, Турции активно использовалась в экономике промышленно развитых стран Европы. Эти миграционные потоки рабочей силы, носящие спорадический характер и, как правило, не сопровождающиеся натурализацией в стране-работодателе, становятся определяющими. Использование иностранной рабочей силы стало немаловажным фактором успешного функционирования хозяйства стран Европейского союза. Вместе с тем, как свидетельствует Евростат - статистическое ведомство ЕС, - с 1993 г. Европа стала терять свою притягательную силу для переселенцев. Многие иммигранты покидают европейские государства. Такая ситуация складывается в результате усиления регулирующей политики европейских государств в отношении иммигрантов. Иммиграционная политика приобретает все более селективный характер

Европейская миграция на американский континент до сих пор остается одной из самых масштабных в истории человечества. Кадр из фильма «Врата рая». 1980

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун представил очередной доклад, посвященный массовому перемещению людей. В докладе сообщается, что в 2015 году число международных мигрантов и беженцев достигло 244 млн человек, что на 41% больше, чем в 2000 году (тогда этот показатель составлял около 173 млн). «По прогнозу, численность населения мира в обозримом будущем продолжит расти и, как ожидается, достигнет к 2050 году 9,7 млрд человек, - подчеркивается в докладе генсека ООН. – Если доля международных мигрантов останется постоянной, то к 2050 году их численность во всем мире достигнет 321 млн человек».

Ситуация действительно серьезная. Ее особенность в том, что миграционный кризис разразился в одном из самых благополучных, демографически устойчивых регионов планеты – в Европе. За прошлый год в Старый Свет прибыли более миллиона человек беженцев в основном из Сирии, Ливии и других стран Ближнего и Среднего Востока, Северной Африки. Масштабы этого процесса, по оценке Пан Ги Муна, будут сохраняться или увеличиваться в связи с конфликтами, нищетой, неравенством, изменением климата и другими факторами.

«Миграционный кризис» – этим термином теперь называют все происходящее. И, судя по экспертным оценкам, это только начало: до десятой части населения развивающихся стран готовы стать беженцами. Известный ученый-медиевист, культуролог Умберто Эко отмечал еще в 1997 году в эссе «Миграции, терпимость и нестерпимое»: «Если только ход событий по какой-либо причине не повернет резко вспять (так как все возможно), мы должны приготовиться и ожидать, что в следующем тысячелетии Европа начнет напоминать Нью-Йорк или многие государства Латинской Америки. Нью-Йорк ярко опровергает собой идею melting pot (плавильного котла. – «НГН») Прошу учесть, что в Нью-Йорке, в котором так называемое белое население того и гляди окажется в меньшинстве, 42% белых – евреи, другие 52% имеют самые различные корни, а так называемых wasps (белых англосаксов-протестантов) среди них меньшинство (ибо поляки, итальянцы, выходцы из Латинской Америки, ирландцы и многие другие являются католиками). Так вот, Европу ожидает именно такое будущее, и ни один расист и ни один ностальгирующий реакционер ничего тут поделать не сможет».

В этом же эссе Эко отмечал, что до сих пор не существовало разработанной феноменологии типов миграции. Чем, например, отличается миграция от иммиграции? По мнению Эко, «феномены иммиграции могут быть проконтролированы политическими средствами, ограничены, поощрены, запрограммированы или приняты как данность».

С миграцией все обстоит и проще, и сложнее: «Бурная или мирная, она всегда как стихийное бедствие: случается, и ничего не поделаешь, – считает Умберто Эко. – В ходе некоторой миграции представители целого народа постепенно переселяются из одного ареала в другой. И не столько значение имеет, какое их число осталось на исходной территории, сколь важно, в какой мере они переменили культуру на территории прибытия. Известна великая миграция с востока на запад, тогда народы с Кавказа повлияли и на культуру, и на биологическую наследственность западных наций. Известна миграция так называемых варваров, которые наводнили Римскую империю, породили новые царства и новую культуру, прозванные романо-варварскими или романо-германскими. Состоялась европейская миграция на американский континент, как от восточного берега вдаль и вдаль, до самой Калифорнии, так и от Карибских островов и Мексики на юг и на юг, вдоль до самой Огненной земли. Хотя отчасти это заселение и программировалось политически, я все же именую его миграцией, потому что белые, приехавшие из Европы, не переняли обычаев и культуру местных, а основали новое общество, к которому даже местным (тем, кто остался жив) пришлось адаптироваться».

Естественно, нам желательно понять: что же происходит в современной Европе – эмиграция или миграция? Критерий, предложенный Умберто Эко, дает возможность хотя бы определить начальную точку, от которой можно было бы оттолкнуться в исследовании этой сложнейшей многофакторной проблемы. Скажем, в середине первого тысячелетия нашей эры, в разгар так называемого Великого переселения народов, население земного шара составляло 200 млн человек. Сегодня же, по оценкам ООН, в мире одних только мигрантов (или иммигрантов?) 200 млн и, понятно, что это не предел.

«Но давайте на секунду задумаемся, что такое вообще миграция, – призывает директор Института демографии НИУ Высшая школа экономики Анатолий Вишневский. – Миграция – это важнейший элемент всей человеческой истории. Я бы даже сказал, что вообще вся история человечества – это прежде всего история миграции. Первые люди вышли откуда-то из Африки и потом расселились по всему миру, добрались и до Австралии, и до Южной Америки – и это все была миграция. Это длилось десятки тысяч лет, но это была миграция, она привела к заселению всей планеты, формированию народов и государств, языков и культуры – из чего более важного складывалась история? Походы Александра Македонского – мелкий эпизод этого не прекращавшегося тысячелетиями движения».

Действительно, уже сейчас в национальном составе США около 30% составляют латиноамериканские мигранты. Такими темпами к концу 2060 года уже 60% жителей Соединенных Штатов будут небелыми. И в этом США равняются на современную Европу.

«На самом деле то, что сейчас происходит, конкретная ситуация, на мой взгляд, имеет больше эмоциональную окраску, – заявил в ходе дискуссии «Переселение народов» в рамках заседания «Никитского клуба» в Москве Вячеслав Поставнин, президент фонда «Миграция XXI век». – Что такое 800 тыс., что такое принять миллион беженцев в Европе? С профессиональной точки зрения, как бывший замдиректора Федеральной миграционной службы, я должен сказать, это ровным счетом ничего не стоит. В свое время, в 2005 году, когда Евросоюз расширился и принял сразу, одновременно 10 новых членов, только одна Великобритания приняла 800 тысяч трудовых мигрантов в основном польского происхождения, которые остались там на постоянное жительство. Одна Великобритания – 800 тысяч».

Но, если следовать критерию, предложенному Эко, то, о чем говорит Поставнин, это именно иммиграция, то есть демографический процесс, не меняющий культурные реперы страны-донора. В случае с современным европейским миграционным кризисом на такое развитие событий рассчитывать вряд ли приходится. Например, Ирина Ивахнюк, заместитель заведующего кафедрой народонаселения экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, ставит вопрос так: «…грозит ли европейской цивилизации исчезновение под натиском другой (называйте как хотите – мусульманской, арабской, восточной, китайской) цивилизации? И я думаю, что с демографической точки зрения ответ на этот вопрос – да».

Но в некотором смысле европейцам тут пенять не на кого, кроме как на самих себя. В свое время они сами были такими мигрантами в еще даже большем масштабе. Еще Чарлз Дарвин остроумно заметил: «Кажется, что, куда бы ни ступила нога европейца, смерть начинает преследовать туземцев». А нога европейца успела «наследить» практически по всей поверхности планеты.

«За всю мировую историю ни одна миграция не имела такого впечатляющего успеха, как переселение в заморские страны европейцев, которые (сами или в лице своих потомков) составляют большинство людей, населяющих Северную Америку и ряд других земель за пределами Европы. Англичане, немцы, французы, итальянцы и испанцы на удивление уютно устроились в местах с такими названиями, как Уоллонгонг (Австралия), Роторуа (Новая Зеландия) или Саскатун (Канада), где, казалось бы, должны были доминировать другие народы, как и было в свое время, – пишет профессор истории и географии Техасского университета в Остине Альфред Кросби. – Ни одна из крупных генетических групп человечества не рассеяна так причудливо по всему миру, как белые европейцы, особенно западные». Статистика на этот счет красноречива.

В Канаде и США, если считать эти две страны вместе, белые европейцы составляют почти 90% жителей; в Аргентине вместе с Уругваем – более 95%; в Австралии – 98%, а в Новой Зеландии – 90%. Сегодня 670 млн европейцев живут в Европе, а примерно 250 млн (являющихся в генетическом отношении такими же европейцами, как и те, что остались в Старом Свете) живут в странах «демографического завоевания» за морями.

Да, видимо, вполне справедливо Умберто Эко сравнивал миграцию со стихийным бедствием: они случаются, и ничего с ними не поделать. И Россия не исключение в этом ряду.

Выдающийся русский географ, ботаник, демограф, статистик Петр Петрович Семенов Тян-Шанский в своей книге «Путешествие в Тянь-Шань» (эта экспедиция происходила в 1856–1857 годах) называет падение Казани (1552) – «великим мировым событием», наравне с колонизацией европейцами Нового Света. И приводит такие данные: 90 млн человек – «выброс» европейцев в Новый Свет со времен Колумба; и «русская колонизация, направленная к востоку и юго-востоку, выдворила за пределы этнографической Азии не менее 46 млн людей европейской расы».

Эксперт по урбанистике Вячеслав Глазычев в своей книге «Город без границ» дал такую оценку этому событию: «Взятие Казани продемонстрировало успешное освоение западной военной техники, включая создание опорной крепости Свияжска, под руководством дьяка Ивана Выродкова построенной у Углича, разобранной, сплавленной по Волге и за месяц собранной на острове. Покорение Казанского царства означало включение в состав русских земель обширного пространства, населенного татарами, в основе своей бывшими потомками булгар, чувашами, мари, удмуртами и башкирами. Относительно быстро кровавое завоевание уступило место в целом скорее мирному сожительству разноязычных народов, исповедовавших разные верования».

Однако миграция русских на восток и юго-восток Евразийского континента требовала не только соответствующего военно-технического обеспечения. Земли было много, но она «за недостатком пахотных людей оставалась в конечном небрежении». Царская власть позволила крестьянам переселяться на новые земли. Но русские неохотно брали в жены женщин из других народов. В 1630 году вышел царский указ, чтобы в Вологде, Тотьме, Устюге и Сольвычегодске набрать 500 человек. Причем указ требовал, чтобы из этих городов взять «150 женщин и девок, и отправлять их на казенных подводах до Тобольска». «Женщины с казаками и с другими, которые великую в сём имели нужду, браком совокуплены были», – писал адъюнкт Академии наук Иоганн Эбергард Фишер в сочинении «Сибирская история…» (1774).

Тут уже включались факторы не просто географические и демографические, но даже биологические.

введение

предыстория

Вопреки распространенным представлениям, массовая эмиграция из России началась еще до революции

Мария Сорокина

историк

«Первым крупным миграционным потоком была трудовая миграция конца XIX - начала XX века. Это были прежде всего национальные потоки - евреи, поляки, украинцы и немцы. .... Развернуть > Фактически до конца XIX века свободно выезжать разрешалось только евреям, всем остальным паспорт выдавался только на 5 лет, далее его следовало продлевать. При этом даже самые лояльные граждане должны были испрашивать разрешения на выезд.

Считается, что в этот период Российскую империю покинули порядка двух миллионов евреев. Существовала также эмиграция этнопрофессиональных групп и сектантов - старообрядцев, меннонитов, молокан и пр. Ехали в ос­новном в США, многие - в Канаду: там до сих пор есть поселения русских духоборов, уехать которым помогал еще Лев Толстой. Еще одно направление трудовой миграции - Латинская Америка, туда к 1910 году уехало до 200 тысяч человек».

Михаил Денисенко

демограф

«До 1905 года эмиграция допускалась применительно к евреям, полякам и сектантам, в число которых помимо духоборов попадали и потомки немецких колонистов, утратившие свои привилегии во второй четверти XIX века. .... Развернуть > Случаи соб­ственно русской (в состав которой до революции включали великороссов, украинцев и белорусов) эмиграции были сравнительно редкими - это была или политическая эмиграция, или моряки, служившие в торговом флоте, уезжавшие на заработки в Германию сезонные ра­ботники, а также уже упоминавшиеся сектанты.

После 1905 года выезд на заработки был разрешен, и в США, Канаде, Австралии и Латинской Америке стала формироваться русская рабочая масса. Если в 1910 году в США по переписи на­считывалось всего 40 тысяч русских, то в последующее десятилетие их прибыло туда более 160 тысяч человек.

Многочисленные об­щины сформировались в штатах Пенсильвания и Иллинойс. Правда, в американской статистике к русским еще относили пра­вославных украинцев Австро-Венгрии, которые расселялись вместе с русскими и ходили с ними в одни церкви. В основном они были заняты тяжелым физическим трудом на металлургических и автомобильных заводах, скотобойнях и текстильных фабриках, в шахтах. Впрочем, были и дворяне и разночинцы, по разным причинам вы­нуж­денные покинуть Россию. Например, долгое время в США работал из­вестный русский инженер, изобре­татель лампы накаливания Александр Лодыгин. Ос­нователем города Сент-Питерсберг во Флориде был русский дворянин Петр Дементьев, ставший в эмиграции известным бизнесменом. Троцкий и Бухарин нашли в США политическое убежище.

Бывшим неграмотным крестьянам, составлявшим в этом потоке большинство, было непросто приспособиться к высоким темпам труда в американской промышленности; они часто получали производственные травмы, мастера и ме­неджеры относились к ним пренебрежительно. После большевистской революции многие потеряли работу и не смогли найти новую - работодатели в каждом русском видели большевика».

Фотография: ИТАР-ТАСС
Ленин (второй справа) в группе русских политэмигрантов в Стокгольме, проездом из Швейцарии в Россию, 1917 год

первая волна

1917 - конец 1920-х

Именно эту волну, вызванную революцией 1917 года, традиционно называют первой, и именно с ней многие связывают понятие «русская эмиграция»

Марина Сорокина

историк

«Строго говоря, поток, образовавшийся после двух революций 1917 года и Гражданской войны, нельзя назвать «эмиграцией». Люди не выбирали свою судьбу, фактически они были беженцами. .... Развернуть > Этот статус признавался официально, при Лиге Наций была комиссия по делам беженцев, которую возглавлял Фритьоф Нансен (так появились так называемые нансеновские паспорта, которые выдавали людям, лишенным паспорта и гражданства. - БГ).

Сначала ехали прежде всего в славянские страны - Болгарию, Королевство сербов, хорватов и словенцев, Чехословакию. Небольшая группа русских военных отправилась в Латинскую Америку.

Русские беженцы этой волны имели довольно сильную разветвленную организацию. Во многих странах расселения возникали русские научные институты, которые помогали научным работникам. Кроме того, значительное количество специалистов воспользовались наработанными связями, уехали и сделали блестящую карьеру. Классический пример - Сикорский и Зворыкин в США. Менее известный пример - Елена Антипова, в 1929 году отправившаяся в Бразилию и фактически ставшая основателем бразильской психолого-педагогической системы. И таких примеров очень много».

Михаил Денисенко

демограф

«Представления аме­риканцев о русских как о большевиках и коммунистах, в корне изменила белая эмиграция, блиставшая именами С.Рахманинова и Ф.Шаляпина, И.Сикорского и В.Зворыкина, П.Сорокина и В.Ипатьева. .... Развернуть > По этническому составу она была разнородна, но эти эмигранты идентифицировали себя с Россией и этим в первую очередь определяли свою национальную принадлежность.

Первый основной поток шел в страны, расположенные сравнительно не­далеко от России (Германия, Чехословакия, Польша). По мере эвакуации армии Врангеля крупными центрами стали Стамбул, Болгария и Югославия. Белый флот до 1924 года базировался в Бизерте (Тунис). В дальнейшем эмигранты перемещались дальше на Запад, в частности во Францию. В последующие годы многие двинулись дальше - в США, а также в Канаду и Латинскую Америку. Кроме того, белая эмиграция шла через дальневосточные границы; крупные эмигрантские центры сложились в Харбине и Шанхае. Оттуда многие эмигранты впоследствии переселились в Америку, Европу и Австралию.

Численность этого потока оценивают по-разному - от 1 до 3 миллионов человек. Наибольшее распространение получила оценка в 2 миллиона человек, рассчитанная по данным о выданных нансеновских паспортах. Но были и те, кто не попадал в сферу внимания помогавших бе­женцам организаций: уходившие от голода 1921–1922 годов немцы Поволжья, евреи, бежавшие от погромов, возобновившихся во время Гражданской войны, русские, получившие гражданство государств, не вошедших в состав СССР. Кстати, в период Гражданской войны стала популярной идея выйти замуж за иностранца и уехать из страны - иностранцев в лице военнопленных Первой мировой войны (главным образом из бывшей Австро-Венгрии) на территории России было более 2 миллионов человек.

В середине 1920-х годов эмиграционный отток заметно ослабел (продолжали выезжать немцы), а в конце 1920-х границы страны закрылись».

вторая волна

1945 - начало 1950-х

Новый вал эмиграции из СССР вызвала Вторая мировая война - одни уходили из страны вслед за отступавшей немецкой армией, другие, угнанные в концлагеря и на принудительные работы, не всегда возвращались обратно

Марина Сорокина

историк

«Эту волну прежде всего составляют так называемые перемещенные лица (DP - displaced persons). Это жи­тели Советского Союза и аннексированных территорий, которые в результате Второй мировой войны по тем или иным причинам покинули Советский Союз. .... Развернуть > Среди них были военнопленные, коллаборанты, люди, по своей воле решившие уехать, или те, кто просто в вихре войны оказался в другой стране.

Судьба населения оккупированных и неоккупированных территорий решалась на Ялтинской конференции 1945 года; что делать с советскими гражданами, союзники предоставили решать Сталину, а он стремился всех вернуть в СССР. На протяжении нескольких лет большие группы DP жили в специальных лагерях в американской, британской и французской зонах оккупации; в большинстве случаев их отправляли обратно в СССР. Более того, союзники передавали советской стороне не только советских граждан, но и бывших россиян, давно имевших иностранные гражданства, эмигрантов - как, например, казаков в Лиенце (в 1945 году британские оккупационные войска выдали СССР не­сколько тысяч казаков, живших в окрестностях города Лиенца. - БГ). В СССР их репрессировали.

Основная часть тех, кто избежал возвращения в Советский Союз, отправилась в Соединенные Штаты и в Латинскую Америку. Большое количество советских ученых из Советского Союза уехали именно в США - им помогал, в частности, знаменитый Толстовский фонд, созданный Александрой Львовной Толстой. А многие из тех, кого международные власти относили к категории коллаборантов, уехали в Латинскую Америку - из-за этого впоследствии у Советского Союза были сложные отношения со странами этого региона».

Михаил Денисенко

демограф

«Эмиграция Второй мировой войны по этническому составу и другим признакам очень разношерстна. С немцами по своей воле ушла часть жителей Западной Украины и Белоруссии, Прибалтики, не признавших со­ветскую власть, фольксдойче (русские немцы), жившие на оккупированной немцами территории Советского Союза. .... Развернуть > Естественно, стремились скрыться те, кто активно сотрудничал с германскими оккупационными властями, в первую очередь полицаи и солдаты и офицеры созданных гитлеровцами воинских частей. Наконец, из советских военнопленных и угнанных в Германию гражданских не все хотели возвращаться на ро­дину - одни боялись ре­прессий, другие успели создать семьи. Для того чтобы избежать насильственной репатриации и получить статус беженца, некоторые советские граждане меняли документы и фамилии, скрывая свое происхождение.

Численные оценки эмиграционной волны, выз­ванной Второй мировой войной, весьма приблизительны. Наиболее вероятная находится в интервале от 700 тысяч до 1 миллиона человек. Более половины из них составляли народы Прибалтики, четверть - немцы, пятую часть - украинцы, и только 5% - русские».

третья волна

начало 1960-х - конец 1980-х

Перебраться за железный занавес удавалось немногим - выпускали в первую очередь евреев и немцев, если политическая конъюнктура складывалась для них благоприятно. Тогда же начали высылать диссидентов

Марина Сорокина

историк

«Этот поток нередко называют еврейским. После Второй мировой войны при активном содействии СССР и Сталина было создано государство Израиль. К этому моменту советские евреи уже пережили террор 1930-х и борьбу с космополитами конца 1940-х, так что когда во время оттепели появилась возможность уехать, многие ею воспользовались. .... Развернуть > При этом часть эмигрантов не оставалась в Израиле, а уезжала дальше - в основном в США; именно тогда появилось выражение «еврей - это средство передвижения».

Это уже были не бе­женцы, а люди, которые действительно хотели покинуть страну: они подавали заявления на выезд, им отказывали, они подавали снова и снова - и наконец их выпускали. Эта волна стала одним из источников политического диссидентства - человеку отказывали в праве выбрать страну жизни, в одном из базовых прав человека. Многие продавали всю мебель, увольнялись с работы - и когда их отказывались выпускать, устраивали в пустых квартирах забастовки и голодовки, с привлечением внимания СМИ, израильского посольства, сочувствующих западных журналистов.

Евреи составляли в этом потоке подавляющее большинство. Именно у них за границей была диаспора, готовая поддерживать но­вых членов. С остальными дело обстояло сложнее. Жизнь в эмиграции - горький хлеб. С начала XX века за границей оказывались разные люди с самыми разными представлениями о будущем: одни сидели на чемоданах и ждали возвращения в Россию, другие пытались адаптироваться. Многие оказались совершенно неожиданно для себя выброшены из жизни, кто-то сумел устроиться, кто-то так и не смог. Князья водили такси и снимались в массовке. Еще в 1930-е годы во Франции значительный слой русской эмиграционной элиты был буквально опутан разведывательной сетью советского НКВД. Несмотря на то что к описываемому периоду си­туация изменилась, внутридиаспоральные отношения оставались очень напряжен­ными».

Михаил Денисенко

демограф

«Железный занавес опустился с началом холодной войны. Количество людей, выез­жавших из СССР, за год было, как правило, небольшим. Так, в 1986 году в Германию выехало чуть более 2 тысяч человек, в Израиль - около 300. .... Развернуть > Но в отдельные годы изменение внешнеполитической конъюнктуры приводило к всплеску - вопросы эмиграции часто выступали в качестве разменной монеты на различных переговорах между правительствами СССР и США или СССР и Германии. Благодаря этому после Ше­стидневной войны с 1968-го по 1974 год Израиль принял почти 100 тысяч мигрантов из Советского Союза. Последующие ограничения привели к резкому сокращению этого потока. По этой причине в США в 1974 году была принята поправка Джексона - Вэника, отмененная этой осенью (поправка к американскому Закону о торговле ограничивала торговлю со странами, нарушающими право своих граждан на эмиграцию, и в первую очередь касалась СССР. - БГ).

Если учитывать небольшой отток людей в Германию и Израиль, существовавший в 1950-е годы, получится, что в общей сложности эта волна вовлекла более 500 тысяч человек. Ее этнический состав формировали не только евреи и немцы, которых было большинство, но и представители других народов, имеющих собственную государственность (греки, поляки, финны, испанцы).

Второй, меньший по объему поток состоял из тех, кто бежал из Советского Союза во время командировок или турпоездок или был принудительно выслан из страны. Третий поток формировали мигранты по се­мейным обстоятельствам - жены и дети иностранных граждан, они преимущественно направлялись в страны третьего мира».

четвертая волна

с конца 1980-х

После окончания холодной войны из страны хлынули все, кто мог так или иначе устроиться за границей - по репатриационным программам, через статус беженца или как-то еще. К нулевым эта волна заметно иссякла

Михаил Денисенко

демограф

«То, что традиционно называется четвертой волной эмиграции, я разделил бы на два отдельных потока: один - с 1987-го по начало 2000-х, второй - 2000-е годы. .... Развернуть >

Начало первого потока связано с принятыми в 1986–1987 годах изменениями в советском законодательстве, облегчившими выезд за рубеж этнических мигрантов. С 1987 по 1995 год среднегодовое число мигрантов с территории Российской Федерации увеличилось с 10 до 115 тысяч человек; с 1987 по 2002 год из России уехало более 1,5 миллиона. Этот миграционный поток имел чет­кую географическую составляющую: от 90 до 95% всех мигрантов направлялись в Германию, Израиль и США. Такое направление задавалось наличием щедрых репатриационных программ в первых двух странах и программ по приему беженцев и ученых из бывшего СССР в последней.

С середины 1990-х годов в Европе и США политика в отношении эмиграции из бывшего СССР стала меняться. Резко сократились возможности для получения эмигрантами статуса беженца. В Германии стала сворачиваться программа по приему этнических немцев (к началу 2000-х квота по их приему была снижена до 100 тысяч человек); заметно повысились требования к репатриантам по уровню знания немецкого языка. Кроме того, потенциал этнической эмиграции был исчерпан. В результате отток населения на постоянное жительство за рубеж уменьшился.

В 2000-х годах начался новый этап истории российской эмиграции. В настоящее время это нормальная экономическая эмиграция, которая подчиняется общемировым экономическим тенденциям и регулируется законами тех стран, которые принимают мигрантов. Политическая составляющая особенной роли уже не играет. У российских граждан, стремящихся выехать в развитые страны, нет никаких преимуществ по сравнению с потенциальными мигрантами из других стран. Им приходится доказывать иммиграционным службам иностранных государств свою профессиональную состоятельность, демонстрировать знание иностранных языков и интеграционные возможности.

Во многом благодаря жесткому отбору и конкуренции российское иммигрантское сообщество становится моложе. Эмигранты из России, проживающие в странах Европы и Северной Америки, отличаются высоким уровнем образования. Среди эмигрантов преобладают женщины, что объясняется более высокой по сравнению с мужчинами частотой вступления в брак с иностранцами.

В общей сложности число эмигрантов из России с 2003 по 2010 год превысило 500 тысяч человек. При этом география российской эмиграции заметно расширилась. На фоне сокращающихся потоков в Израиль и Германию возросло зна­чение Канады, Испании, Франции, Великобритании и некоторых других стран. Следует заметить, что процесс глобализации и новые коммуникационные технологии заметно увеличили разнообразие форм миграционных перемещений, благодаря чему «эмиграция навсегда» стала весьма условным понятием».

Марина Сорокина

историк

«XX век с точки зрения миграций был исключительно активным. Сейчас ситуация изменилась. Возьмите Европу - в ней больше нет национальных границ. .... Развернуть > Если раньше космополитизм был уделом одиночек, то сейчас это абсолютно естественное психологическое и гражданское состояние человека. Можно говорить не о том, что в конце 1980-х – начале 1990-х гг. в России началась новая волна эмиграции, а о том, что страна вошла в новый открытый мир. К тем потокам российской эмиграции, о которых мы говорили выше, это уже никакого отношения не имеет».

фотоистория

жемчужина у моря

В 70-е годы русские эмигранты стали активно обживать нью-йоркский район Брайтон-бич.
Он стал главным символом третьей волны эмиграции, машиной времени, которая до сих пор способна перенести любого желающего в воображаемую Одессу брежневских - времен. Брайтонские «паунды» и «послайсать», концерты Михаила Задорнова и гуляющие по «бордвоку» пенсионеры - всему этому, очевидно, осталось недолго, и старожилы жалуются, что Брайтон уже не тот. Фотограф Михаил Фридман (Salt Images) понаблюдал за современной жизнью Брайтон-бич